– Все в порядке, Талли. Я покажу тебе как-нибудь, когда Джейкобс будет здесь, но ты знаешь правило насчет файлов. Мне придется попросить тебя закрыть это дело.
– А если я этого не сделаю? – огрызнулся Талли.
– О, ты все закроешь, – сказал Боб. Его голос был по-прежнему спокоен и ровен, но в нем слышалась нотка предупреждения, которую Талли не осмелился проигнорировать.
Боб закрыл папку на своем столе и встал, потягиваясь своими длинными, сильными руками. Талли не упустил из виду важность этого предложения, поскольку у Боба была хорошо обоснованная репутация боксера.
Талли повернулся к картотеке и захлопнул стальной ящик.
– Вот ты где, Поллианна, – парировал он. – В конце концов, этот файл выглядит не так уж хорошо.
– Главное, чтобы он устраивал Джейкобса; это все, что меня беспокоит, – сказал Боб, снова садясь.
Талли взял свое пальто, чтобы уйти.
– Ну, в любом случае, я не завидую, что ты останешься здесь один сегодня вечером. От этого места у меня мурашки по коже.
После ухода Талли Боб смог полностью сосредоточиться на своей работе. Снова пробили часы, но он был слишком занят, чтобы сосчитать количество ударов. Насколько он знал, могло быть десять часов, а может быть, даже одиннадцать.
Резкий стук в дверь потревожил Боба.
– Кто там? – требовательно спросил он.
– Охранник. Просто проверяю. Как долго ты собираешься здесь пробыть?
Это был первый случай за многие ночи сверхурочной работы, когда охранник когда-либо проверял, но Боб решил, что это может быть новое правило, введенное в действие без его ведома.
– По крайней мере, полчаса, – ответил он.
Очевидно, удовлетворенный, охранник двинулся дальше, и Боб слышал, как его шаги становились все тише, когда он снова склонился над своей задачей.
Но ему не суждено было долго работать без перерыва. Зазвонил телефон, и в его голосе слышалось явное раздражение, когда он ответил. Но оно исчезло, когда он узнал голос своего дяди.
– Я немного волновался, – объяснил Мерритт Хьюз, – когда позвонил тебе и обнаружил, что тебя нет дома. Все в порядке?
– Да, за исключением того, что меня слишком часто прерывали, – сказал Боб. Затем он поспешил объяснить. – Но я не имею в виду тебя. Талли Росс был здесь и просидел без дела почти час, ничего не делая, кроме того, что заставляла меня нервничать.
– Он на что-нибудь намекал? – спросил дядя Боба.
– Да. На тоже, что говорил ты. Очевидно, Кондон Адамс рассказал ему об этом. Ты же знаешь, что Талли тоже хочет получить должность в бюро расследований.
– Конечно, это понравилось бы каждому подростку в стране, – ответил Меррит Хьюз. – Лучше остановиться на сегодня, сбегать домой и немного поспать. Я хочу, чтобы ты был начеку каждый час дня. С этого момента ты работаешь в офисе.
– Я закончу меньше чем через полчаса, – пообещал Боб. – Тогда я пойду прямо домой.
– Это плохая ночь, и становится все хуже. Бери такси и не рискуй простудиться.
Боб пообещал все сделать, со вздохом повесил телефонную трубку и снова принялся за заполнение документов.
По мере того как приближались ночные часы, ветер становился все холоднее, и Боб встал и закрыл окно. Воздух в комнате теперь был влажным, и было бы легко позволить его разуму взбунтоваться, потому что в здании было странно тихо. Шум с улицы, доносившийся далеко внизу, заглушался шумом дождя, барабанившего по окнам.
Легкий скрип испугал Боба, и он резко повернулся к двери. Даже в тусклом свете, который отбрасывала настольная лампа, он мог видеть, как двигается ручка двери. Зачарованный, он наблюдал. Ручка двигалась медленно, как будто прилагались все усилия, чтобы защититься от любого возможного шума. Боб оставался неподвижным в своем кресле, как будто внезапно превратился в камень.
