— Ты прекрасный наездник, — высказался Финистер в один из приступов красноречия.
Нэйтан хмыкнул.
— Ты будто удивлен?
— Вообще-то, да. Человек с такими способностями, как у тебя, может перемещаться столько, сколько ему захочется. Вряд ли тебе часто приходится использовать лошадей.
Тут он был прав.
— Нечасто, — подтвердил Нэйт. — Но, когда нужно попасть в новое место, приходится. — Он потянулся и потрепал коня по холке. — И я люблю лошадей.
— Ага, — хохотнул Фин, — мне даже кажется, ты любишь их больше, чем людей.
Что правда, то правда.
— Часто они больше этого заслуживают.
— Хм. — Финистер не нашел, что на это ответить и замолчал.
Солнце клонилось к закату, до Элеи оставалось не более часа пути.
Нэйтан любовался окружающей природой и пустынной дорогой и совсем не горел желанием вновь окунаться в шумный городской мир.
Должно быть, что-то такое мелькнуло в выражении его лица, потому что Фин спросил:
— Ты уже пожалел, что связался со мной?
Нэйт посмотрел на него, приподняв брови. Финистер больше не веселился и на полном серьезе ждал от него ответа. И этот ответ был для него важен.
— Когда пожалею, скажу, — пообещал Нэйт.
Кажется, Фин вздохнул с облегчением.
— Ловлю на слове.
Нэйтан только пожал плечами.
Пока на самом деле не о чем было сожалеть. Да, в Гохе произошел неприятный инцидент, который, вероятно, еще не раз аукнется в и без того сложных отношениях с Инквизицией. Но если бы Финистера казнили по фальшивому обвинению, это заслуживало бы куда больших сожалений.
— Ты сам-то не жалеешь, что бросился на поиски этого Шингли сломя голову? — поинтересовался в свою очередь.
Фин вздернул подбородок.
— На кону жизнь моего друга.
Достойно. Если Тод на самом деле не виноват, разумеется.
В любом случае с другом Тодеусу Колшеру повезло.
— А почему больше никто не поддержал тебя? — продолжил Нэйт. — Другие друзья, родственники? Ты же говорил, у Тода есть брат.
— Галилус, да, — подтвердил Фин. — Младший брат. Ему всего шестнадцать, и родители не выпустят его за порог без охраны.
— Не поверю, что шестнадцатилетний парень отказался бы от возможности улизнуть из-под опеки и отправиться в опасное путешествие во имя спасения брата, да еще и инкогнито.
— Именно, — отозвался Финистер. — Побежал бы впереди меня. Поэтому я никому ничего не сказал. Если Тод…
Он не договорил. Если Тодеуса не удастся спасти, у Колшеров останется хотя бы один сын.
— Я понял, — сказал Нэйт, чтобы не заставлять спутника озвучивать худший вариант развития событий.
С другой стороны, если бы тот взял с собой Галилуса Колшера и нес за него ответственность, он точно не стал бы умалчивать свою знаменитую фамилию, и дело в Гохе не дошло бы до эшафота. Но что есть, то есть.
— А принц? — вспомнил Нэйт. — Он тоже не знал о твоем побеге?
— Тоже, — буркнул Фин.
— Думал, не отпустит тебя? — пропажа наследника престола вызвала бы панику королевского масштаба, поэтому то, что тот не отправился бы в путь вместе с другом, было и так понятно.
— Верн был бы вынужден доложить своей службе безопасности, — кивнул Финистер. — Незачем было заставлять его разрываться между дружбой и долгом.
Нэйт хмыкнул и промолчал.
— Что? — прицепился Фин. — Что в этом смешного?
Нэйтан покачал головой.
— Ничего. Но, кажется, ты только и делаешь, что опекаешь своих друзей.
— А как иначе? — Изумление на лице спутника было неподдельным. — В этом и смысл дружбы.
У Нэйта не было друзей, но он представлял себе дружбу несколько иначе.
