Было ли это верно, или упреки возникли из-за подозрительности эллинистов – но апостолы поняли, что если не будет найден выход, им придется, «оставив слово Божие», постоянно входить во все бытовые нужды братства. Ввиду этого Петр и остальные апостолы решили прибегнуть к разделению труда. Собравшись вместе со старейшинами, они предложили создать совет из «семи мужей», имеющих доброе имя, мудрость и исполненных Духом, и возложить на него заботы о хлебе.
Предложение было сразу же принято. Оно вполне соответствовало традиции. У иудеев городские общины возглавлялись коллегией из «семи добродетельных мужей»>3. По этому образцу и были избраны Семеро д ля служения[9]. Чтобы впредь не было почвы для распрей, остановились на кандидатах-эллинистах: Стефане, Филиппе, Прохоре, Никаноре, Тимоне, Пармене и Николае. Последний даже был греком по рождению, прозелитом из сирийского города Антиохии>4.
Едва ли их назначили только для грекоязычных верующих. Скорее всего, в их избрании мы находим зачаток будущего епископского и пресвитерского служения>5. Семеро стали помощниками апостолов, вторыми после них руководителями Церкви.
Как это делали при поставлении членов иудейского Совета, на них были возложены руки с молитвой, чтобы Дух Божий содействовал им в труде>6. Иными словами, то была не просто административная должность, а своего рода сан. По-видимому, каждый из Семи рукоположенных, «служа столам», совершал в качестве главы собрания и Евхаристию. Сами апостолы не могли успевать всюду, если учесть, что число верных достигло к тому времени восьми тысяч.
Таким образом, проблема, казалось, была решена. Препятствий для дальнейшей жизни и развития Церкви не было. Народ относился к благочестивым, добрым и ревностным в Законе назарянам с уважением. Власти пока не предпринимали враждебных действий. За последователями Христа был молчаливо признан статус особой общины. Дома, где они молились, получили название «синагог назарян»>7. Нашлась даже большая группа священников, которые, как выражается св. Лука, «покорились вере». Есть мнение, что прежде они входили в секту ессеев, но более вероятно, что, подобно отцу Иоанна Крестителя, это были служители Храма, «чающие утешения Израилева». Впрочем, никакого привилегированного места они в Церкви не заняли>8.
* * *
Проповеди ап. Петра, приведенные Лукой, дают нам понятие о самосознании Церкви тех лет. Слова «христиане» еще не было. Верующие называли себя по-разному: «учениками», эви́они́м (бедняками), «святыми» (посвященными Богу) и просто Кехили́т-Элохи́м – Церковью Божией. Никому из них не приходило в голову, что между двумя Заветами есть противоречие. Верили, что на Церкви Божией исполнилось прореченное через Иезекииля: «И окроплю вас чистой водой… и дам вам сердце новое и дух новый дам вам. И выну из вас сердце каменное и дам сердце из плоти. Вложу в вас Дух Мой и сделаю так, что вы будете ходить в заповедях Моих и уставы Мои будете хранить и исполнять»>9.
Благодаря излиянию Духа через учеников в Израиль вновь вернулась пророческая харизма. Почти в каждой общине были свои пророки>10. На собраниях их импровизированные молитвы перемежались пением псалмов и гимнов, которые сложились еще в кругах, ждавших скорого прихода Спасителя>11. Слов Иисусовых не записывали, но апостолы знали их наизусть и часто повторяли. Это тоже было вполне естественным, поскольку уже давно сложился обычай передавать поучения наставников только устно
