– Только вера спасет нас всех: и мертвых и живых! Я должен совершить то, что когда-то пообещал паладину – найти Священную обитель. Я – змей в образе человека. И этого не изменить. Меч Рамзеса и змеиная неуязвимость – больше ничего и не надо, чтобы осуществить задуманное…
Мал поймал себя на мысли, что он опирается на силу змея, признавая ее за свою. Благое дело вынуждало Мала обратиться к ней, несмотря на то, что рано или поздно придет час расплаты. Принц не знал, какой договор заключил со змеем его предок, но если он намерен отыскать обитель Христа, то никак не может отказываться от живущего внутри него змея.
– Необходимо поговорить с ним и понять, что ему нужно. Возможно, наши цели совпадут. Так будет честнее.
Когда они подошли к очередному оазису, зеленеющему на их пути, Мал спросил дочь Акера:
– Ты очень любишь свою сестру?
– Да, очень, – охотно ответила девочка.
– А она тебя?
– Тебе ли не знать? Мы ведь неразлучны друг с другом.
Мал покачал головой. Он присмотрел себе место возле ручья и предложил:
– Давай отдохнем.
– Ты отдохни, змей, а я пока покатаюсь на лошадке.
Девочка взобралась всем змеиным телом на коня:
– Покатай меня, Амфал! – приказала она и поскакала в глубину рощи.
Мал напился воды из ручья, закрыл глаза и настроился на разговор со змеем. Он не сомневался в верности избранного пути.
– Змей ты слышишь меня! Я хочу говорить с тобой!
– Говори, – мысль всплыла на поверхность из глубины сознания.
– У тебя есть желания?
– Нет.
Ответ не обескуражил Мала. Возможно, он неверно задал вопрос.
– А как же твое желание покрыть земли Египта мертвой человеческой плотью?
– Мне необходима кровь так же, как тебе пища.
– Не хочешь ли ты сказать, что если мой меч не покинет ножен – ты умрешь?
– Я заставлю тебя убивать, – сухо ответил змей.
– Ты тверд в своем намерении, – признал Мал.
– Мы похожи, брат мой.
Малу было неприятно, что чудовище называет его братом, но он не стал об этом говорить.
– Что было в том договоре, который ты заключил с моим предком? Что ты должен мне, и чем я обязан тебе?
– Я дал твоему роду власть, могущество и неуязвимость в бою. Взамен твой предок обещал вечно служить мне и моим братьям.
– Но причем тут я? Ведь ты заключил договор с моим предком. Я – это не он!
– Смотри.
Мал не понял, что от него хотят.
– Открой глаза, – повторил змей.
Мал послушно открывает глаза и видит воина в плаще из шкуры леопарда, стоящего на берегу лесного озера, в центре круга, очерченного огнем двенадцати факелов.
– Я отрекаюсь от силы леопарда! – трижды произносит воин, срывает с себя шкуру и бросает ее в огонь.
В лесу раздается грозный рык зверя. Но когда огонь гаснет, рык стихает. В круг входят прекрасные девы в одеждах, прошитых жемчугом, чьи головы увенчаны сверкающими диадемами, а шеи увиты ожерельями из драгоценных камней. Они надевают на воина плащ из змеиной кожи. Ему подносят две чаши, в одной – змеиный яд, в другой – змеиная кровь.
– Я убиваю в себе леопарда, – кричит воин, поднимает чашу с ядом и осушает ее.
– Я впускаю в себя змея, – снова кричит воин, поднимает вторую чашу и выпивает ее без остатка.
Над водной гладью приподнимается змеиная голова. Змей долго осматривается по сторонам, и, наконец, вытягивает зеленую с серебристым отливом шею над озером. Воин преклоняет перед ним колено, взгляд его безумен:
– Клянусь служить тебе верой и правдой, мой господин и старший брат.
