Не скрою, Адам нравился многим женщинам. Высокий и стройный, уверенный в себе, искренний и непринужденный в общении, он был, что называется, душа компании, но, несмотря на все достоинства, Адам никогда не заигрывал и повода к себе заигрывать не давал. Впрочем, любая женщина четко знала, что Эвия быстро поставит ее на место там, где дело касалось мужа. Характер у дочери торговца спавшего с драгером и никогда с ним не расставшимся, юные годы проведшей в сахэлсе, был жесткий и неуступчивый.
Если просто сказать, то никому из женщин Адама трогать было нельзя. А если кто-то даже невзначай позволял себе что-то лишнее, Эвия вначале проводила с подругой воспитательную беседу, в которой четко и понятно разъясняла, что будет, если некие неписаные законы будут нарушены. В таком случае слово Адама ее не останавливало. И Адам, когда видел, что женщина к нему неравнодушна и предпринимает определенные усилия, чтобы остаться наедине, сразу предупреждал ее о неминуемой встрече с женой, объясняя, что он уже занят и жены ему вполне хватает.
Впрочем, Эвия без повода на подруг и знакомых не бросалась и на них не обижалась. Она обладала удивительным для женщины даром находить общий язык с кем угодно и устанавливать дружеские отношения, причем неважно было, к какой группе принадлежал элт: к воинам, к интеллектуалам или к поселенцам, занимал он высокое положение в обществе или нет. Одновременно дружба не связывала Эвию какими-либо обязательствами. Она, когда было нужно, прямо говорила кто ты, когда так поступаешь. Обижаться долго на жену Адама было невозможно. Это я проверил на себе. Веселый и задорный нрав Эвии вошел в поговорку среди жителей Эйхала. В ней не было стеснения, жеманства, тем более хиханек-хаханек, кокетства и скрытого желания одержать над кем-то победу, тем более позлорадствовать.
Немного отошел от темы, но мне думается, что такой шаг только на пользу рассказу. Альнэя же вошла в мою жизнь достаточно стремительно и основательно, когда я и не думал, что со мной такое вообще может случиться. За время работы я уставал так, что два-три, реже четыре-пять часов отдыха спал беспробудным сном без сновидений и в женщине, если честно, не нуждался. Тем более своих детей, а от Ювитии у меня их было всего пять, я успел даже воспитывать, несмотря на то, что с семи лет за их становление, как личностей, преимущественно отвечала школа. Мои отношения с Ювитией, хоть я себе в этом долго не хотел признаваться, начали заходить в тупик, когда еще был жив Зиагаард. И он, и Алчита мне не раз намекали, а то и впрямую говорили о том, что против нашей семьи умело работают, причем на перспективу.
Как я ни старался, но предпринятые мной усилия по сохранению наших взаимоотношений не привели к успеху. Чувства охладели, энергия пары, наработанная нами, распалась. Нас ничто не связывало, тем более что Ювития не захотела поехать со мной в Эйхал. Впрочем, ее решение было обоснованным и верным. С такими проблемами возле себя я не смог бы полноценно осуществлять взятые на себя функции. Уже потом я понял, что Ювия, как я ее сокращенно называл, долго беседовала с Алчитой обо мне и о своем решении, прежде чем принять его в окончательном виде. И оно на момент его принятия и объявления мне было наиболее правильным и верным в сложившихся тогда условиях, в особенности для меня.
Свобода, которую мне предоставили, признаюсь, радовала меня. Я не был ничем и никем связан, кроме выполнения своих прямых обязанностей и тут на моем пути встретились изгои. Я сам пришел к ним и взял, можно сказать, на поруки. С того момента в жизни моей появилось лицо, которое своим появлением и существованием придало моей жизни совершенно иную окраску и направленность.
