Солдаты, шедшие рядом с капитаном, тоже слушали ответы невольников и дивились местным обычаям.
– Ты послушай, послушай, что врёт! – восклицали они. – Эти дикари князей то приглашают, то гонят прочь, как худого трубочиста!
– Чего еще ждать от края, где служат не священники, а ведьмы! – смеялись им в ответ.
Таильрен ехал на кобыле и улыбался, слушая такие суждения.
– О, боги! Я хочу тут жить! – заорал один из солдат после одного из ответов. – Все слышали? У них люди решают, какие подати брать, какие нет, где дорогу мостить, а где стену подновлять! Тут люди, как лорды!
– Он сказал «достойные люди решают», – поправил солдата капитан с улыбкой.
– Ясно, что достойные, – ответил тот. – Вот я, разве не достоин?
– Эй, ты, – обратился Таильрен к пленнику. – Каков должен быть размер достоинства?
Солдаты заржали над немудренной шуткой, но селянин ответил.
– Должен иметь доброго коня и прочное седло.
– Так это всадник! – засмеялся уже Таильрен, обернувшись к давешнему солдату. –Слышал, дурачина? Здесь все решают рыцари, купцы и прочая толстомордая братия. Совсем, как и в Линдене, и еще тысяче мест. Ищи рай в другом месте.
– Давай, оставайся тут жить, – товарищи стали подтрунивать над солдатом. – Будешь таскать камни к месту, где надо мостить дорогу по слову достойных господ!
Солдат принялся огрызаться в том духе, что он покажет местным, кто тут чего достоин, но внезапно раздались свистки в арьергарде.
– Компания, стой! – заорал Таильрен. – Пирко – пленники на тебе! Остальные – разворот, стройся в каре!
Когда арьергард подтянулся, пехотная коробка уже была построена. В центре сгрудился полон под надзором. Перед строем алебардистов выдвинулись арбалетчики.
– Конные, – доложил командир арьергарда. – Десятка три, может и четыре. С копьями.
Таильрен кивнул и жестом показал, куда им встать на отдых. Он стал ждать и вскоре из-за поворота, скрытого языком леса выскакали всадники. Вовсе их оказалось не три десятка, а хорошо если два. Впрочем, что у страха глаза велики, истина дедовская и прадедовская.
Конники, увидев приготовившееся к бою каре, замедлили шаг коней. Было видно, что они достали кто луки, кто сулицы, но опасаются приближаться. Арбалетчики ответили бы им слитным залпом, а кони преследователей не защищены доспехами. Сами же всадники все доспешны, но защита была простой. У кого кольчуга, у кого панцирь, лишь у пары имелись кирасы.
Видя малочисленность и нерешительность преследователей, Таильрен решил прибегнуть к способу отхода, широко практиковавшемуся в западных землях.
Он отослал половину компании под командованием своего лейтенанта со всем полоном, сам же с остальной частью полдня стоял заслоном. Дорога здесь проходила по лесу, и у врага не было возможности преследовать уходящих, не подставившись под плотный огонь арбалетчиков.
Когда полон удалился, Таильрен начал отступать. Чтобы не искушать конного противника к атаке, заслон отходил группами: сперва одна часть держала позицию, в то время как остальные делали шагов полста за их спины и ощетинивались алебардами там, после чего первая часть отоходила на сотню шагов и так же занимала позицию. Тогда наступала очередь отходить второй группы.
Было видно, что преследователи колеблются. Если они атакуют, то отступающие быстро уйдут под защиту товарищей, держащих оборону, а всадников обстреляют из арбалетов. Если ничего не предпринять, то налетчики скроются безнаказанно на территорию Конфедерации. Один раз они попытались приблизиться, и Таильрен скомандовал залп. Преследователи не пострадали, но отошли, впечатленные.
