Первый человек на Земле - страница 30

Раздался смех. Девушка на крыльце заходилась от хохота. Валерчик, тащясь по грязи за козлом, тоже рассмеялся. Он поднялся на ноги, снова упал. Опять поднялся. Она спустилась к нему, поскользнулась и плюхнулась в грязь. Он набросился на неё с поцелуями, но она вывернулась и села на него сверху. Он снова опрокинул её и попытался лечь на неё, но она опять его скинула. Так они и барахтались в грязи, смеясь и дурачась. А козёл стоял в стороне, жевал траву и поглядывал на коз оценивающе и строго.

Извалявшись в грязи так, что на них не осталось ни одного чистого местечка, они сбежали с пригорка на речку и, как были в одежде, плюхнулись в неё. Они купались, полоскали одежду и, постепенно, раздевались. Валерчик, всё же, улучил момент, когда девушка потеряла бдительность, ухватил её и утащил на берег – в траву. Они долго миловались, а потом она лежала на его груди и смотрела в небо.

– Неужели больше этого ничего не будет? – спросила она его

– Ага – легкомысленно ответил он, грызя травинку.

– Прямо всё в один час возьмет и исчезнет?

– Или исчезнет. Или мы. Кто знает. Конца света ведь еще ни разу не было. Вот и посмотрим.

– Жаль не расскажем потом никому.

– Кто знает…

– Ты думаешь, будем жить дальше?

Он помолчал. Она, в надежде, ждала его слов.

– Мы готовы – ответил он. – Готовы ко всему. И если будет хоть один шанс, мы спасёмся. Ты мне веришь? – требовательно спросил он у неё?

Она кивнула. Он погладил её по волосам. Их глаза закрылись. Они уснули.

Проснулись под вечер, как похолодало. Схватили мокрые вещи и побежали к дому. Козы уже зашли во двор, насадили на рога сохнущее белье и мотали его по двору. Она закричала на них, заругалась. Бросилась ловить. Он смеялся.

– Это чистое. На сегодня! – потребовала она понимания.

Он бросился ловить коз. Они блеяли и прыгали через забор, на дровницу и, даже, забирались на крышу дома. Но, всё же, были пойманы, привязаны, а одежда почти спасена.

Вечером они поели, оделись во всё чистое и вышли во двор. Он зажег фонарь и они пошли, мотая лучом, за дом. Свет вырывал из тьмы хвостики моркови, развесистые листы буряка, мячи капусты, кусты картопли, гроздья помидор. Она гладила листики и что-то шептала. Коля прислушался.

– Растите, большие, крепкие. Мы вас в погреб сложим – всю зиму будете лежать. Любимые…

Луч света выхватил из темноты куст, ростом выше Валерчика. Размашистые ветви, с четырехпалыми листьями и жирными шишками, будто подрагивали от предвкушения, колыхаясь от легкого ночного ветра.

– Травка-муравка вымахала – улыбнулся он и, нежно, погладил листья. Он сорвал одну ветку и они пошли домой. Порезали листья и шишки на маленькие кусочки, смешали с табаком и забили трубку.

– Ну, Тетяна, за конец света – провозгласил он и запыхтел, разжигая трубку. Затянулся. Задержал дым. Передал ей. Она так же затянулась. Передала ему. Они докурили трубку и стали пить чай, поглядывая на часы.

Стрелки приближались к двенадцати.

– Как думаешь, – нервно спросила она, – всё сразу случится или какие-то предвестники сначала произойдут?

Он встал, выключил свет, взял её за руку и вывел на крыльцо. Они сели на ступеньки, обнялись и стали смотреть на звезды.

Смотрели долго. Начали зевать.

– Пойду еще трубку забью – объяснил он и зашёл в дом. Подошёл к часам. Прислушался. Часы тикали. Взял самосад, трубку, вышел на крыльцо и принялся забивать.

– Сколько времени, – спросила она.