От скуки я принялась разглядывать своих соседей по несчастью. Слева новенькая черная «ауди», тонированная с ног до головы. Кто сидит за рулем – понять невозможно, но однозначно человек не бедный и, скорее всего, нудный: слишком уж чистенькая у него машина, значит, не лень в такую жару ездить на мойку. Справа раздолбанный жигуленок. Все окна нараспашку, волосатая рука высунулась наружу, пальцы сжимают сигарету, что-то явно дешевое и очень вонючее. В отличие от иностранной красавицы железный зверь российского производства мылся последний раз, наверное, в прошлом году. Но водилу этот факт нисколько не смущал. Презрев духоту и смог, он радостно раскачивался в такт какой-то песни. Я была готова спорить, что слушает мой невольный сосед «Радио Шансон». Спереди замерла «дэу нексия», из багажника которой торчало что-то очень громоздкое – не то садовая лестница, не то какая-то разобранная на части мебель, выпущенная в мир еще в позапрошлом столетии и приговоренная доживать свой долгий век в загородном домике. Сквозь заднее стекло прекрасно было видно пассажиров-дачников. Тощий лысоватый мужчина обреченно смотрел на дорогу, пока дородная взлохмаченная жена, активно жестикулируя, что-то ему доказывала. И, наконец, мой нетерпеливый сосед сзади… Тот, что давил на гудок примерно раз в минуту, как будто я пропустила бы его, даже если бы могла. Ярко-красный «порше» с открытым верхом, салон, обитый белой кожей, и молодой, едва ли не младше меня, парнишка в черной кепке и солнцезащитных очках. «Вероятно, мажор, – решила я, – не мой стайл».
Налюбовавшись на окрестности, я вновь уставилась на дорогу. Еще полчаса – и я завою, словно волк-оборотень на луну. Вытащив сигарету, я закурила, надеясь, что никотин поможет расслабиться. Так прошло около часа. Я оказалась за чертой города, но ситуация на трассе ничуть не улучшилась. Когда впереди появился указатель на аэропорт, я вздохнула с облегчением. Как оказалось, рано радовалась. Машины не собирались кончаться только из-за того, что одна модель жутко опаздывает, устала, как тысяча чертей, и зла на весь мир.
Это произошло ровно в тот момент, когда я на секунду отвлеклась, чтобы взглянуть на свое отражение в зеркале заднего вида и убедиться, что все в порядке и мне не стыдно выйти на улицу. Грохот и лязг практически оглушили. Мир вокруг вздрогнул, а я со всей силы полетела вперед, рискуя с размаху удариться головой о руль, который, как выяснилось, находился слишком близко к креслу водителя. Дыхание перехватило, адреналин выбросился в кровь, и, прежде чем я успела понять, что произошло, в дверцу моей машины кто-то принялся ломиться с усердием, достойным лучшего применения.
Я разблокировала двери и тупо уставилась на широкоплечего детину с гнилыми зубами и огромным фингалом под глазом, который с каждой секундой наливался синевой. – Девушка, с вами все в порядке, вы целы? – тараторил мужик, разглядывая меня с ног до головы взглядом отнюдь не восхищенным, а, скорее, исследовательским.
– Кажется, – пробормотала я, проклиная все на свете: пробки, аэропорты, клиентов, а главное, огромных, дурно пахнущих мужчин, коим зачем-то понадобилось въезжать в зад моей новенькой «мазератти» на своей ужасной «девятке», по которой плачут все сборщики металлолома в стране.
Стараясь выглядеть как можно более высокомерно и грациозно, я выбралась из машины и уставилась на немалые повреждения. Так, все-таки не дождется меня съемочная группа в ближайшее время! Я сокрушенно покачала головой. Рассчитывать, что стражи порядка доберутся сюда до утра, было более чем оптимистично.
