– Что здесь происходит? – мягкий баритон заставил моих мучителей обернуться.
За спиной Тани стоял мужчина, красивый, как Аполлон, по крайней мере, именно так я себе его представляла. Высокий, худощавый, черноволосый и кареглазый, в светлых джинсах и кашемировом сером пальто с залихватски перекинутым через одно плечо разноцветным шарфом. Он был молод, хоть и сильно старше нас.
Литовцева вскочила на ноги и, схватив за руку оторопевшую Зотову, бросилась в ближайшую подворотню. Естественно, никто не стал их преследовать. Я так и осталась валяться в грязи, любуясь красавцем спасителем.
– Вставай, – тонкая кисть потянулась ко мне. Я ухватилась за изящные пальцы и через секунду уже стояла рядом с незнакомцем, вдыхая запах табака и дорогого одеколона.
– Спасибо, – пробормотала я, истово краснея и смущаясь. Как правило, в обществе ребят я не стеснялась, но передо мной был не обычный парень-ровесник, а настоящий взрослый мужчина. С такими я раньше не общалась. – Пойдем, я тебя провожу. Где ты живешь?
Незнакомец внимательно посмотрел на меня, а потом наклонился и очень аккуратно собрал все мои книги, отряхнул от жухлых листьев и воды, сложил обратно в рюкзак. Все это время я пыталась вспомнить свой адрес, но безрезультатно. Мысли путались и, словно перепуганные пташки, метались в голове. Он хочет проводить меня домой! Вот единственная связная мысль, которая посетила меня в тот момент.
– Меня Женя зовут, – представился мужчина.
– Ксюша, – пробормотала я, протягивая трясущуюся руку. С самым серьезным видом Аполлон-Евгений пожал ее. – Ну, так идем?
– Угу, – ничего более умного я не придумала.
– За что они тебя так? – через минуту спросил Женя. Мы уже пересекли двор и оказались в той же подворотне, где незадолго до этого скрылась Литовцева со своей подружкой.
– Не знаю, – соврала я. Не говорить же, что это из-за того, что я красивее их и больше нравлюсь парням.
– Завидуют? – словно прочитав мои мысли, сочувственно покачал головой мой спаситель.
– Угу, – снова буркнула я, костеря себя почем зря за неловкость и откуда-то вдруг взявшуюся немоту.
– Ты очень красивая, это естественно, – заключил Женя.
К моим щекам прилила кровь, я не сомневалась, что похожу сейчас на вареного рака.
– Спасибо, ты тоже ничего. – Я никогда прежде не обращалась к взрослым людям на «ты», но почему-то сейчас это казалось естественным. Может, потому, что мой новый знакомый представился просто по имени, опустив отчество, или это из-за его простой манеры общения я непроизвольно перешла на легкий тон, чувствуя, как медленно возвращается моя обычная уверенность.
– Спасибо, – улыбнулся Женя, принимая мой комплимент. – Эта жирная девица, что сидела на тебе верхом, – настоящая жаба, – добавил он, внимательно следя за выражением моего лица.
С волос тонкой струйкой скатилась капелька грязи, я вытерла ее ладонью. И тут до меня дошел смысл его слов. Я прыснула и, согнувшись пополам, принялась ржать, словно лошадь.
– Что смешного? – удивился Женя и остановился.
– Жаба, – сквозь веселые слезы выдавила я. – Жаба… Наши парни тоже так ее зовут. Кличка у нее типа…
– Она очень похожа, только не зеленая, – усмехнулся он.
– Угу. И еще прыгать не умеет, слишком тяжелая.
– Бедняжка, представь, ей с таким лицом еще жить и жить, – посочувствовал Женя. И мне отчего-то стало так хорошо и спокойно, будто я не была вся в грязи, не дрожала в мокрой куртке под пронизывающим ноябрьским ветром, а рядом со мной не шел мужчина – идеал, рядом с которым Брэд Питт – форменная замарашка.
