Первый лорд мафии - страница 2

Джей Ти умоляюще посмотрел на жену. В его глазах, полных страдания, появился стыд. По негласному соглашению они с женой никогда не говорили о его работе. Сейчас же, в минуты крайней опасности, он просил жену рассказать, что он из себя представлял. Ровным голосом, за которым скрывалось горькое унижение, она сказала: «У моего мужа есть враги. Они ни перед чем не остановятся, чтобы причинить ему вред. У него есть основания говорить о яде. Он просит Вас помнить об этом, когда вы будете его лечить».

На лице мужчины, лежащего на носилках, отразилось облегчение. Умница, умница Анна – он всегда мог на нее положиться.

Напряжение постепенно отпускало его. Несмотря на жгучую боль, он размышлял над тем, как все странно сложилось. Как только Торрио понял, что не умрет на этих каменных плитах, первое, что пришло ему в голову, – это мысль о яде. Изобретательность этой уловки настолько поразила его, что он надолго ее запомнил. Итальянские бандиты привезли этот трюк с Сицилии. Они варили пули в луковой воде и обмазывали их чесноком. Таким образом, у них появлялся второй шанс расправиться с человеком. Если клиент не умирал на месте, был шанс, что гангрена в конце концов его прикончит. «Дьявольский настой, – усмехнулся он, – достойный самих Борджиа».

Эта историческая реминисценция сразу пришла ему на ум. Джей Ти был хорошо начитан, являлся преданным поклонником оперы и строгим критиком во всех видах искусства. В свободное время он занимался самообразованием. В мире бизнеса Торрио добился всего собственными силами.

Отбросив скромность, он мог признаться себе, что прошел большой путы от сутенера пятидесятицентовых комнаток до магната, владельца целой сети публичных домов; от хозяина трущобного салуна до лидера самой влиятельной в Чикаго банды бутлегеров[2].

Он взлетел высоко, но сейчас, за четыре дня до своего сорокатрехлетия, думал, что достиг конца своего жизненного пути. Мы все были в этом уверены. Врачи боялись, что Джей Ти не доживет до следующего утра; журналисты собрались зафиксировать его смерть.

Но, как мог бы сказать целый сонм детективов, прокуроров и федеральных агентов, «нарисуйте Джонни Торрио в углу холста и он выйдет, прихватив вашу кисть».

В атмосфере хирургической приемной, полной боли и отчаяния, не оставалось места для абсурдных идей. Например, для мысли о том, что Джей Ти просто сделал паузу на своем пути великого гангстера, чтобы собраться с силами и уточнить направление.

Ему еще предстояло совершить свое величайшее достижение. Его ловких рук ждала самая большая афера за всю историю мировой преступности.

В ту ночь Джонни Торрио страдал от боли, но по прошествии лет он оглянется назад и вспомнит события этого дня как лучшее, что с ним произошло в жизни. Джей Ти увидит мысленным взором свой Эверест. И его посетит идея, как взобраться по извилистой тропинке на вершину. Как ни странно, если бы его не подстрелили, то взять вершину ему бы не удалось.

«Организованная преступность – это раковая опухоль города. Она превратилась в глубоко укоренившуюся отрасль национальной промышленности», – Президент Линдон Б. Джонсон, 1966 год.

«Ни одна из 24 семей Коза Ностры не была уничтожена. Они только заняли еще более прочное положение и чувствуют себя в большей безопасности, чем когда-либо», – Президент Ричард М. Никсон, 1969 год.

Автоматная очередь, прозвучавшая на Клайд Авеню, вызвала громкое эхо. Спустя сорок один год, в 1966 году, ее отголоски достигли Белого Дома. Прошло время, и, по словам Сенатора Арканзаса Джона Л. МакКленнана, махинации преступников были признаны «величайшей внутренней угрозой для страны». По многочисленным свидетельствам, бомба замедленного действия была заложена в стычке на Саут Шор.