Стерев с лица пот краем простыни, я присела на постели, чувствуя, что пульс постепенно успокаивается и адреналин идет на спад. Снаружи, кажется, светило солнце, но я понятия не имела, сколько сейчас времени, и, откровенно говоря, меня это совершенно не волновало. Сегодня четверг, а это значит, что никуда идти мне не нужно, а Рик не позвонит до вечера.
Я заставила себя подняться и принять душ, оделась и намотала полотенце на голову. На самом деле от моих волос осталось жалкое подобие ершика, и те едва успели подрасти с тех пор, как меня побрили.
Открыв ноутбук, я включила начатую аудиокнигу, вставила наушники и откинулась на подушки. Только устроившись поудобнее, я почувствовала чью-то руку на забинтованном колене.
– Что, мам? – спросила я, вытащив наушник.
– К тебе пришли. – Она произнесла очень мягко, с ноткой надежды в голосе, однако эффект был бы тем же, если бы она просто бросила в меня взрывчатку.
Я вздрогнула, посмотрела в сторону окна, и мои руки рефлекторно потянулись к лицу, чтобы скрыть шрамы.
– Нет! Мама! Я не хочу никого видеть!
Проскрипела петля, когда дверь приоткрылась шире.
– Ви?
Именно этот голос мне снился, когда я не видела во снах взрывы. Этот голос заставляет меня улыбаться, когда мне кажется, что на свете нет больше счастья. Ради этого голоса я живу.
Но услышать его сейчас оказалось ужаснее смерти.
– Что ты здесь делаешь? – спросила я, с трудом выдавливая слова, застревающие у меня в горле.
– Я должен был увидеть тебя, Ви. Не смог ждать еще две недели.
Я молилась о том, чтобы посреди пола разверзлась бездна и поглотила меня.
– Мне… нехорошо. Уходи. – И это была не ложь. Я чувствовала, что меня вот-вот стошнит.
Конец ознакомительного фрагмента.
