– Но это же замечательно, – аж подпрыгнула на месте Ферия. – Только он не должен знать о том, кто ты, хорошо? Пусть думает, что я готовлю документы на развод, – заговорщицки попросила королева.
Меня удивило её быстрое согласие на примирение, неужели спонтанно брошенное слово могло разрушить эту семью? Ведь видно, что они не хотят расходиться, просто у них кризис в отношениях, дети уехали, молодость осталась позади, а как существовать дальше – не знают. Надо вдохнуть в эту пару жизнь и желание быть снова вместе, это меньшее, что я могу для них сделать. Совратить, влюбить и воссоединить, а там и юбилей отметить. А дети мне в этом помогут, ну или хотя бы один из них.
– Ферия, могу я задать тебе вопрос? Если не хочешь, не отвечай, – набравшись наглости, спросила я её.
– Спрашивай, я даже знаю, что ты хочешь спросить, – подмигнув, высказалась она, улыбаясь при этом.
– Я настолько предсказуема? – уточнила у женщины. – Хотя неважно. Что с твоим сыном и почему у них с отцом разногласия?
– Я расскажу, если пообещаешь, что это останется между нами! Не хочу, чтобы о нас дурная слава шла, дорожу репутацией, знаешь ли, – сообщила Ферия.
– Уверяю тебя, об этом никто не узнает, с каждым клиентом я подписываю договор о неразглашении, поэтому можешь мне доверять, – напомнила я о тонкостях своей работы королеве.
– Я надеюсь, потому что, если я узнаю, что ты кому-то сказала об этом, тебе же хуже.
– Я услышала тебя, – уверила я Ферзанию.
– Мои мальчики, – начала королева рассказ, – с детства были разные и доказывали это друг другу. Слайден сильный, упрямый, целеустремлённый, всегда отстаивал свою правоту и независимость. Лад был другим: нежный, ранимый, как девочка. Его могло обидеть любое сказанное в его адрес нелестное слово. Драться он не умел и не любил, поэтому ему всегда доставалось. Он взрослел, а вместе с ним росло стремление доказать нам, что он тоже не палкой деланный, что он личность. Кир не понимал его действий и решений, угрожал, переубеждал, но тот был непреклонен. В восемнадцать лет окончив школу, Лад убежал из дома, мы его искали, но он вернулся лишь через полгода. Сообщив, что он нетрадиционной ориентации, и чтобы мы приняли это и смирились с его выбором.
– А кем он работает? – задала я вопрос, после того, как услышала ответ.
– Толком нигде не задерживается, но окончил школу актёрского мастерства и долгое время перебивался редкими заработками: натурщика, модели, снимался в рекламе нижнего белья и даже стриптизом увлекался. Срамота. Но потом нашёл труппу, которая ставит спектакли со своим особенным репертуаром для узкого круга зрителей. Это приносит стабильный доход, но совершенно не нравится моему мужу.
– А тебе? – спросила я её.
– Мне? Он мой сын, и я принимаю его таким, какой он есть, но не понимаю его. Мне иногда кажется, что он притворяется, чтобы позлить отца, а я бы хотела, чтобы он женился, создал семью, но, увы, этому не бывать, – грустно сообщила королева.
– А ты была на его вступлениях, видела, так сказать, в деле?
– Один раз была. Лад никогда не настаивал, но мне стало интересно, и он привёл меня на один из спектаклей с чисто мужской публикой.
– И как тебе? Понравилось?
– Очень откровенно и без смысла, вернее, я его не увидела в этих постановках, – честно призналась она мне.
– А он точно гей? – спросила я в лоб.
– Иногда мне кажется, что нет! Но на прошлый свой день рождения он приехал с другом и весь вечер они, как влюблённая пара, ходили за ручку, обнимались, шутили, лишнего, конечно, себе не позволяли, но и так всё было очевидно. Кироль и раньше из-за его образа жизни был зол на него, а когда увидел его «друга», перестал с ним общаться, заблокировал его счета, сообщив, чтобы он сам учился зарабатывать деньги, а не тянуть из родителей, – подвела она итог.
