Песнь о птице Алконост - страница 12

–Постой, но если вы сейчас воюете с троллями, то, что здесь делает Енк? И почему в самом центре хваленой Вессии замок Тимира наводнен врагами Повелителя?

–Все не совсем так. Енк – мой друг. Мы знакомы с самого детства. Я уверен в нем, если вопрос будет стоять в верности мне или тролльему королю, Енк выберет помощь другу. А в темнице были простые наемники. Таких «предателей» хватает у всех, будь то человек, тролль или гном. Я даже лично знаю парочку эльфов,– добавил он после короткой заминки.

«Удивил»,– хмыкнула я про себя. Я знаю парочку десятков эльфов, которых небольшим усилием можно подцепить на крючок алчности, лести или лжи. И чем гуще кровь «первородного», тем легковернее в итоге он оказывался.

–Чтож, говоришь ты складно. Но меня интересует, почему меня пытали, фавн подери, но, при этом, не вели допрос? И откуда тогда, каддар, ты знаешь мое имя?

Уже в тот самый миг, когда с его губ слетело незаметное «Келено», я невольно напряглась. Но усилием воли заставила сердце биться медленнее, а мозг соображать вдвое быстрее. Что это значило для меня? Учитывая, что мы поселились в этих местах не больше седмицы назад и никак не успели пообщаться с местным населением, тем более говорить кому-либо свои имена. А значит, мое Владимиру стало известно от тех, кто его знал: сестер. Выходит, врет? И если сестры связались с ним, то сейчас они могут быть уже мертвы. От самого ужасного из возможных сценариев волоски на моем теле встали дыбом. Но Владимир не лгал. В глубоких зеленых глазах можно было утонуть, как в пучине Эрегейского моря. Но их бездна не таила в себе ложь.

–Тимир ушел в поход, но перед этим запретил нам допрашивать тебя. Он хотел сам. А с именем все просто. Ты же Келено? Так неужели ты и впрямь подумала, будто Тимир не в курсе того, что твориться на его землях? Особенно если учесть, что вы поселились здесь в самом начале войны. У него, как и у любого другого правителя, возник закономерный вопрос: шпионы или наемники? В принципе, история довольно прозрачна: изгнаны аргонавтами. Но только что-то не складывалось. Почему сюда? В Вессии убийственный холод шесть месяцев в году. Могли бы выбрать что-нибудь южнее. Видишь, я неплохо осведомлен о гарпиях. Ну, и потом, в замке обширная библиотека, так что довольно много мы с братом почерпнули оттуда. Аэлло -белокурая; Тиелла -рыжая. Да ещё, отряд наворопников, направленных мной в Темные горы, доложил, что на границе видели трех гарпий. Они интересовались судьбой черноволосой девушки и, кажется, называли её Келено. Я помилован?

Мужчина обернулся и внимательно посмотрел на меня. Молния насторожилась и потянула поводья.

–Я знаю, у тебя накопилось слишком много вопросов,– начал он мягко.– Обещаю, что отвечу на каждый. Но сейчас мы слишком вымотаны, слишком устали. Вот, хотя бы ты. Пальцы, наверное, зверски болят?

Я уставилась на свои ладони, как будто увидела впервые: зрелище не для слабонервных. Под плащом им самое место! Владимир проследил за уловкой, виновато покачал головой и отвернулся.

Луна висела совсем низко, цепляясь за верхушки темных исполинов-кедров, и оттого казалась пугающе огромной. Наш маленький отряд уверенно скакал рысью по неприметной, петляющей узенькой тропинке. Здесь, внизу, ветер почти не чувствовался, лишь робко колыхал тонкие ветви кустарника, запорошенные липким снегом. Зато, поднимаясь взглядом по коряжистым стволам векового леса, можно было упереться в недосягаемые кроны. Так высоко, что глаз еле-еле мог уловить посеребренные кусочки неба сквозь чернеющий в вышине лапник. Там-то ветер и жил в полную силу. Верхушки деревьев размашисто качались, наполняя зимнюю тишину ночи треском и пугающим гулом. Вороной, вслед за кобылкой мага, перешел на шаг. Он сделал это впервые за пять лучин- воистину, терпеливые создания. Таких лошадей, как ахалтинцы, я велела бы подковывать небесным металлом, инкрустированным слезами богов. Под тонкой, но удивительно прочной кожей играли стальные мускулы. Изящные кони без труда могли преодолевать самые сложные препятствия, даже не сбиваясь с размеренной иноходи.