– Спасибо, а теперь уходи.
– Дай мне тебе помочь! – его упрямство начало меня откровенно нервировать! Нет, я, конечно, понимаю мужчину, но не до такой же степени!
– Поверь мне, Бэмби, лучше тебе этого не видеть, – сделал он шаг к мусорному ведру, отправляя в него рубашку.
– Я уже не маленькая девочка, Николас, и не стану падать в обморок из-за вида человеческого мяса!
Сама не знаю, что именно в моих словах заставило его улыбнуться, но после них его напряженное лицо наконец-то расслабилось, растягиваясь в снисходительной улыбке.
– Да уж… Тут и не поспоришь, малышка.
Удивительно, сколько уже мужчин называло меня малышкой: Джеймс, Морган, Кристофер, Алекс… Но только от «малышки» Прайда я чувствую себя по-настоящему смущенной. Словно это слово такое же интимное и пошлое, как если бы он сказал мне, что хочет заняться любовью…
– Говори, что нужно делать, и я выполню любое твоё распоряжение.
Чёрт! А в моей голове это звучало куда менее откровенно. Всё-таки стресс делает своё дело, заставляя язык работать куда быстрее правильных мыслей.
Шумно выдохнув, явно не желая продолжать со мной столь бестолковый спор, Николас наконец-то поддался на уговоры и сделал шаг навстречу.
– Для начала вымой руки, – присел он на опущенную крышку унитаза. – Кровь я уже остановил, так что теперь нужно убрать лишнее и обработать анестетиком. А там уже видно будет, в чём именно проблема.
Включив горячую воду, практически обжигая руки под дымящейся струёй, я смыла остатки мыла и потянулась за небольшим полотенцем, чтобы как следует его намочить. Делать всё это под пристальным мужским взглядом оказалось настоящей каторгой. Ник следил за каждым моим движением. Каждым вдохом и выдохом. Казалось, ещё немного – и он сумеет подсчитать даже удары моего сердца!
Выжав махровую ткань, я наконец-то смогла подойти к Прайду, опускаясь перед ним на колени.
– У тебя всё ещё есть время отступить, малышка, – улыбнулся Ник, буравя меня своими пронзительными глазами.
– Всё хорошо, Ник, правда, – сделала я вдох, прихватывая отклеенный конец широкого пластыря.
Бледная кожа потянулась за липкой стороной, заставляя красивый мужской живот напрячься от лёгкого дискомфорта. Из распухшей раны торчали толстые нити наложенных швов. Но из-за того, что всё оказалось в крови, было достаточно сложно сказать, то ли причиной стала разорванная нить, то ли разорванная плоть.
– Кто это тебя так?
– Ну, ты же меня знаешь, – усмехнулся Прайд, напоминая мне безумно наглого и самоуверенного мальчишку. – Не могу удержаться, чтобы не встрять в очередную драку, – в уголках его глаз появились вполне заметные морщинки. Но даже это не смогло испортить моего о нём впечатления.
Странно, но рядом с Николасом я совершенно не чувствовала разницы длиною в целую жизнь. Ни наше общение, ни его возраст, ни тем более внешность никогда не создавали между нами дискомфорт.
Уверенный. Сильный. Надёжный. Красивый. Напористый…
Я могла перечислять его положительные качества до самого утра. Ведь мне на самом деле нравилось с ним говорить. Нравилось проводить время. Нравилось на него смотреть, нравилось к нему прикасаться. Но самое главное, что рядом с ним мне всегда было по-настоящему хорошо. Не было ни неловкости, ни напряжения, ни страха.
И, наверное, встреться мы с ним при других обстоятельствах и не с такой существенной разницей в возрасте, я бы наверняка влюбилась в него, словно самая настоящая дурочка!
