Читать онлайн Лев Голубев-Качура - Пьесы. Сборник

© Лев Голубев-Качура, 2020

ISBN 978-5-4498-9521-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Действие первое

Большой кабинет Генерального директора рудника. Справа от входа «французское окно» с видом на небольшой городской парк. Возле него столик для чая с двумя креслами. На столике газета и журнал. Прямо от входа стол с приставным к нему столом для совещаний. У левой стены дверь в комнату отдыха – она закрыта. От входной двери до стола тянется ковровая дорожка.

В кабинете находятся трое: сам Генеральный директор, он сидит в кресле за своим столом. Его заместитель стоит у окна и курит заграничную сигаретку, и начальник автопарка. Начальник автопарка возбуждённо ходит по кабинету, и говорит, говорит…

Г р о м о в (сердито). Ты можешь хоть на минуту перестать бегать по кабинету? У меня скоро в глазах будет рябить от твоего мельтешения.., чёрт тебя побери!

Начальник автопарка останавливается, поворачивается, смотрит на шефа, затем продолжает.

В о р о б ь ё в (частит). Так я ж, Виктор Сидорович, к чему веду разговор: у меня от этой гонки за премией все машины раньше срока выбегают свой ресурс. Ведь вы только посмотрите какие выкрутасы мои шофера устроили – ремонтники не успевают машины ремонтировать… Пришлось трёхсменку вводить. А если, не дай бог конечно, случись авария – кто в ответе? (Вопросительно смотрит на шефа.)

И н н о к е н т и й (показывает пальцем на Игоря Михайловича). Ты в ответе. Не я же начальник автопарка, а ты. Вот и следи за своими лихачами.

В о р о б ь ё в. Так как же… за ними уследишь… Не могу же я по всей трассе контролёров поставить … (Игорь Михайлович вопросительно смотрит на шефа.)

И н н о к е н т и й. Твои проблемы.

Иннокентий поворачивается к шефу.

И н н о к е н т и й (продолжает). Виктор Сидорович, в этом квартале объём вскрышных работ увеличился, и мы…

Г р о м о в (переводит взгляд на зама). На сколько?

И н н о к е н т и й. Ну-у …, точно не могу сказать.., но…

Громов нажимает на кнопку селектора.

Г р о м о в. Плановый? Вера Ивановна, кто у нас ведёт учёт вскрышных работ?

К у д р я в ц е в а (испуганно). Валюша, Виктор Сидорович.

Г р о м о в. Какой объём вскрышных работ за этот квартал?

К у д р я в ц е в а. Подождите секундочку… Я сейчас…

Слышится шуршание бумаг.

К у д р я в ц е в а (продолжает). Сто пятнадцать процентов, Виктор Сидорович.

Г р о м о в (смотрит на Иннокентия и Игоря Михайловича). Вы считаете.., что этого достаточно? Достаточно, да?

В о р о б ь ё в (опустив взгляд). Нет конечно.., но…

Г р о м о в. Никаких «но», крутись-выкручивайся, ночи не спи, а в этом месяце чтобы было не ниже чем сто двадцать пять! Понял? А ты, Иннокентий… (Он опять посмотрел на зама.) Проследи за бригадами экскаваторщиков и бульдозеристов!

И н н о к е н т и й (с жестокими нотками в голосе). Я прослежу..! Хотя… это епархия главного инженера.

Г р о м о в. Он в отпуске!

И н н о к е н т и й. Да, да, конечно…

Г р о м о в. Иннокентий, ты можешь идти. А ты… (Шеф тыкает пальцем в сторону Игоря Михайловича.) Задержись.

Иннокентий выходит. Когда за ним закрывается дверь, Виктор Сидорович поднимается из своего просторного кресла и нажимает на кнопку селектора…

Г р о м о в (повернув голову в сторону нач. автопарка) Тебе, Игорь, чаю или кофе? (Пауза.) А может рюмочку коньяка употребишь? (Смотрит на Воробьёва.)

В о р о б ь ё в. Лучше чаю, а то мои шофера сразу унюхают.

Г р о м о в. Люба, один чай…

В о р о б ь ё в (поспешно). С лимоном.

Г р о м о в. А мне, как всегда.

Громов показывает Игорю Михайловичу на кресло у журнального столика.

Г р о м о в. Ты присаживайся.

Воробьёв садится в кресло и, немного повозившись, устраивается.

В о р о б ь ё в (вздохнув, жалуется). Устал я. Старость, что ли?

Г р о м о в (с улыбкой). Какие твои годы, Игорь. Вот у меня годы…

В о р о б ь ё в (ворчливо). Шутишь? Но всё равно пятьдесят шесть, это тебе не двадцать шесть… (Он ещё раз вздохнул, но теперь протяжно). О-хо-хо… Моя Надежда, нет-нет, да и скажет: «Что-то ты, Игорёша, постарел. Чуть что, сразу и покряхтываешь».

Г р о м о в (бодро). Да будет тебе прибедняться. Ты ещё вон какой орёл.

В о р о б ь ё в. Ага – орёл с общипанными крыльями.

Входит миловидная, рыжеволосая девушка с небольшим разносом в руках, и ставит на столик чашки с чаем и кофе.

Л ю б а (мило улыбнувшись). Ещё что-нибудь Виктор Сидорович?

Г р о м о в. Нет, спасибо. Люба, полчаса меня ни для кого нет. Нам нужно с начальником автопарка кое-что перетереть.

Л ю б а. Хорошо. Поняла. (На щеках девушки появляются милые ямочки.)

Г р о м о в. Маме передавай привет. Хотя… я сам, если вырвусь, загляну.

Л ю б а. Обязательно передам. Она будет рада. Очень рада.

Г р о м о в. Ну, ступай.

Громов садится напротив Игоря Михайловича, пьёт кофе.

В о р о б ь ё в (пытливо). Виктор, что, она всё ещё убивается по мужу?

Г р о м о в. Даа. Жаль и её и Александра… Хороший был человек, и маркшейдер «от бога». Но, видишь как получилось… Видно на роду ему было так написано. На работе сгорел – сердце сдало… Судьба…

В о р о б ь ё в. Судьбаа… Не знаешь, где, и когда помрёшь. Так ты, Виктор, зачем меня задержал? У меня дел невпроворот, как-бы и, правда, авария не случилась.

Г р о м о в (подняв взгляд на нач. автопарка). А что? Так серьёзно? Или ты… подстраховываешься?

В о р о б ь ё в. Не знаю, нее знаю… Томит что-то меня… Вроде предчувствие что ли.

Г р о м о в. Расскажи. Должен же Генеральный директор знать, что творится у него на руднике.

Воробьёв встаёт из кресла, и подходит к окну.

В о р о б ь ё в. Понимаешь, в связи с объявленной премией… мои шофера как с ума посходили, особенно… Ну, в общем.., в третьей бригаде, на КАМАЗе, работает один молодой шофёр.., Хороший парнишка.., добросовестный.., Пашет как вол с утра до позднего вечера… Ну, естественно, производственные показатели у него на высоте. У него жена Настёна – не красавица, но миленькая…

Г р о м о в. Игорь, ты к чему всё это рассказываешь? У меня время дорого стоит.

В о р о б ь ё в. Так без этой преамбулы ты не сможешь понять «что» и «почему».

Г р о м о в. Ладно.

Громов допивает кофе и подходит к селектору.

Г р о м о в. Люба, принеси ещё чашечку кофе… (Поворачивает голову к Игорю Михайловичу.) Тебе ещё чаю?

В о р о б ь ё в (отрицательно качая головой). Нет, спасибо.

Г р о м о в. Люба, одно кофе, мне.

Люба приносит кофе, ставит на столик. Выжидательно смотрит на Виктора Сидоровича…

Г р о м о в Спасибо, Люба. Можешь идти.

Девушка уходит. Генеральный подходит к сидящему Игорю Михайловичу и, покачиваясь с пятки на носок, выжидательно смотрит.

Г р о м о в. Ну? Чего тянешь?

В о р о б ь ё в. Как я тебе уже сказал – его жену Настей зовут…

Г р о м о в (возмущаясь). Ты, что, прикажешь мне имена жён всех моих работников помнить?

В о р о б ь ё в. Не всех. Не всех. А только без этого имени рассказ не получится.

Г р о м о в. ануда ты неимоверный, Игорь. Как только тебя жена и дочь терпят?

В о р о б ь ё в (пожимает плечами). Не знаю. Вроде как, терпят. Мне они не говорили.

Г р о м о в (хохочет). Ха-ха, так они тебе и скажут. Ладно, проехали. Рассказывай.

Воробьёв тоже встаёт.

В о р о б ь ё в. Так вот, к ней стал «клеиться», тоже наш водитель. Как мне сказали, он ей проходу не даёт. Красавец парень – гроза всех местных девчонок и молодых жён, ноо сволочь препорядочная! И дружки у него под стать – такие же «отпетые». Не скажу, что бандиты, но хулиганьё настоящее, всё стаей, как шакалы рыщут. Как только их земля терпит? Но работник он классный, ничего не скажу. Таких бы работников к нам в карьер побольше.., и мы план выполняли бы и перевыполняли.

Г р о м о в. Игорь, повторю вопрос: «К чему ты мне всё это рассказываешь?».

В о р о б ь ё в (повысив голос). Да пойми же ты, на руднике назревает что-то нехорошее!

Г р о м о в. И что ты мне прикажешь делать? (Он пытливо взглянул на друга.) Приставить к этой.., этой…

Громов щёлкает пальцами.

Г р о м о в (продолжая). …к этой Настёне охрану, чтобы она своему благоверному в подоле подкидыша не принесла?

В о р о б ь ё в (обиженно). Фу-у, как грубо. Не ожидал я от тебя такой реакции.

Воробьёв возмущённо взмахивает рукой.

В о р о б ь ё в (продолжая). Эх, ты…

Г р о м о в (оправдываясь). Ну ладно, ладно, пошутил я.

Виктор Сидорович приобнимает друга за плечи.

Г р о м о в (продолжая). Ты уж прости меня, старика. Интересные вещи ты, Игорь, рассказываешь.

В о р о б ь ё в. Хочешь прямо?! (Осуждающе смотрит на директора.)

Г р о м о в (продолжая полуобнимать друга). Конечно. Выкладывай как на духу. Мы же друзья стародавние.

В о р о б ь ё в. Так вот. Я думаю, если Николай Крутояров узнает, что этот «красавец» ухлёстывает за его женой… – быть смертоубийству!

Виктор Сидорович хочет что-то возразить, но так ничего и не сказав, проходит к своему столу. Затем, полуоборачивается к другу.

Г р о м о в. Ты серьёзно полагаешь, что дело может дойти до убийства?! Но ты сам сказал, что Николай Крутояров спокойный, выдержанный человек! И вообще…

В о р о б ь ё в (переходя на официальный тон). Господин Генеральный директор, считаю своим долгом предупредить Вас, что если не будет отменена, в качестве награды, столь крупная премия, то за последствия я не ручаюсь!

Громов, начинает злиться.

Г р о м о в. Да чёрт побери! Причём здесь премия? Причём?

В о р о б ь ё в. Да притом Витя, что из-за неё устроили на техтрассе настоящие спортивные гонки! Не на жизнь, а насмерть! Основными конкурентами на эту чёртову премию и являются Крутояров и Владлен Солнцев!

Г р о м о в. Иии, чтоо..?

Генеральный директор не понимает, почему это состязание между двумя водителями так опасно.

В о р о б ь ё в (сдерживая гнев). Потому что при таком раскладе всего можно ожидать…. Даже убийства.

Г р о м о в (всё ещё не понимая ситуации). Господи, затуркал ты меня Игорь своими авариями и убийствами. Трындычишь одно и то же, как та Трындычиха: авария-убийство, авария-убийство… Ладно, ты иди, я подумаю…

Громов неожиданно прерывает Игоря Михайловича.

Г р о м о в (заинтересованно). Игорь, подожди. Что это мы всё о работе, да о работе. Есть же в жизни и другие ценности…

В о р о б ь ё в (удивлённо). Ты думаешь?

Г р о м о в. Конечно. Ккстати, как там твоя дочь.., Катя? Скоро институт закончит?

В о р о б ь ё в (с довольной улыбкой). Да, Виктор Сидорович, завтра провожаю в институт… Последний курс остался…

По селектору слышен голос Любы.

Л ю б а. Виктор Сидорович, вам звонит второй секретарь Райкома. Соединять?

Г р о м о в. Соединяй. (Воробьёву.) Извини.

Воробьёв идёт к двери.

Г р о м о в. Подожди… Не уходи.

Громов пальцем показывает на кресло у столика.

Г р о м о в (в половину голоса). Посиди. Я быстро. Мне ещё кое-что надо тебе сказать.