Петербург. События и лица. История города в фотографиях Карла Буллы и его современников - страница 23

«Желающие на обсерваторию зделать по рисункам в окошки также и в мастерские палаты несколько рам с переплетами и со всеми приборами и взять ниже требуемых цен, явиться могут к окончательному торгу в канцелярии Академии Наук сего апреля 4 числа по полуночи в 10 часу».

Разобрались, о чем речь? А петербуржцу, читавшему во вторник апреля 1 числа 1763 года свежий номер «Санктпетербургских ведомостей», было все понятно: требуются мастера, готовые дешево изготовить для обсерватории оконные рамы с переплетами, замками и ручками.

Обсерватория к тому времени существовала в российской столице уже без малого сорок лет. Устроить ее задумал Петр I, но увидеть не успел – умер в январе 1725 года.

Поначалу разместилась она в башне над Кунсткамерой. Место, конечно, для такого учреждения неподходящее, и со временем это все больше чувствовалось. По набережной кареты и телеги ездят, здание сотрясают – точность измерений хромает. Да и тесно в академической обсерватории – новые приборы некуда ставить.

Через сто лет уже другой царь, Николай I повелел соорудить новую обсерваторию в Петербурге и даже, как утверждают, лично указал на Пулковскую возвышенность как на «приличнейшую для этой цели местность» (а вот граф А.Г. Кушелев-Безбородко готов был пожертвовать для этой цели участок своей дачи на Выборгской стороне). И опять же лично отобрал потом из двух проектов тот, что представлен был А.П. Брюлловым.

21 июня 1835 года состоялась торжественная закладка Пулковской обсерватории. До окончания ее строительства оставался еще целый год, когда пунктом первым Устава, утвержденного в 1838 году, названа она уже была ГЛАВНОЙ астрономической обсерваторией России, каковой и остается по сей день.

…30 июня 1870 года на экскурсии в обсерватории побывали старшие воспитанники Петергофской военной гимназии. Их впечатления я прочитала в коллективном дневнике, удостоенном опубликования в педагогическом сборнике Главного управления военно-учебных заведений. Больше всего понравилось мне то, что гимназистов приняли там так же охотно и любезно, как принимали коллег-ученых. Особенно если учесть, что мальчишки, при всей своей любознательности, не в состоянии были оценить по достоинству место, куда они попали. Зато г-н Эйри, директор Гринвичской обсерватории в Англии, о нашей примерно в те же времена писал так: «я убежден… что без прилежного и внимательного изучения всех сокровищ, находящихся в Пулкове, никакой астроном не может считать себя вполне знакомым с практической стороной нашей науки в том совершенстве, которого она теперь достигла…». И «астрономической столицей мира» назвал ее тогда же американский астроном Гулд.

Принятый в августе 1862 года новый устав Астрономической обсерватории в Пулкове подтвердил ее статус «центрального учреждения сего рода в Империи». (Вот только смутило меня при чтении то, что по этому уставу, в отличие от первого, обсерватория отходила из ведомства Академии наук в ведомство Министерства народного просвещения. Но потом я разобралась: переход этот оказался повышением. Ведь сама Академия наук в то время подчинялась Министерству народного просвещения, так что тем самым обсерватория ставилась наравне с нею!)

Тем же уставом был определен новый штат сотрудников. Теперь к директору, четырем астрономам, механику, смотрителю и письмоводителю добавились два астронома-адъюнкта, два вычислителя и врач. Труд и знания специалистов оценены были высоко. Директору положен был годовой оклад жалованья в 2500 рублей серебром плюс 1000 рублей столовых и 600 – на экипаж. Старший астроном получал 1500 рублей жалованья без столовых и 300 на экипаж (все-таки до Петербурга 17 верст). На «научное содержание» обсерватории отпускалось ежегодно 3500 рублей, на библиотеку – 500 и на «ученые путешествия» – 1500.