Комсомольский вожак рыдал, не стесняясь, с трудом выдавливая из себя:
– Матерь Божия… Царица Небесная… Пустите меня!
Иван был непреклонен:
– Прости меня, подлеца… Я жду…Говори!
– Прости меня… Ой-ёй-ёй!.. …подлеца…
– …что оскорбил тебя…
– …что оскорбил тебя…
– …Дева Чистая и Непорочная!..
– …Дева Чистая и Непорочная…
– И поклонись Ей. До земли поклонись, гадёныш, – он силой заставил Никитку стать на колени и трижды коснуться лбом каменного пола. – А теперь пошёл вон из храма!.. И не смей осквернять его!.. Никогда!
Не отпуская бедное ухо, Иван вывел шкодника на крыльцо. Остальные – за ними.
– Я вам этого так не оставлю!.. – безсилие и злоба переполняли Никитку. – Вы меня тоже крепко помнить будете!..
– Погоди, – председатель положил свою огромную ладонь на вздрагивающее плечо парнишки и спросил: – Объясни толком, что случилось?
– Меня и в райкоме уважают… и в области тоже, – ширинка на его штанах никак не хотела застёгиваться. – А, если что, я и в Москву написать могу!..
– Сказал, не шуми! – Герасим Тимофеевич почти силой усадил парня рядом с собой на ступеньку крыльца, но тот тут же вскочил, осторожно потирая отбитое место одной рукой, а другой, схватившись за побагровевшее ухо…
– Чего вскочил? Сядь.
– Спасибо, я постою.
– Понимаю… – председатель сочувственно покачал головой.
Всхлипывая и утираясь рукавом, комсомольский вожак справился, наконец, с ширинкой.
– Ну, что ещё наш дорогой Никита Сергеевич натворил?.. Рассказывай.
– Герасим Тимофеевич, вы чего говорите?!.. Не соображаете, как вас тут всякие понять могут? – Никитка затравленно посмотрел на своего главного обидчика Ивана. Втайне он гордился тем, что носит то же имя и отчество, что и первый секретарь ЦК КПСС, но в данный момент обращение председателя к нему прозвучало слишком двусмысленно. Издевательски.
– Извини, коли что не так, – Герасим Тимофеевич понял, что оплошал. – Я хочу по существу разобраться. Понимаешь?
Оскорблённый парнишка закусил губу.
– Никитка, объясни, по-хорошему, зачем ты в икону плевал? – Алексею и самому хотелось понять парня.
– Плевал?!.. В икону?!.. Ну, это как-то того… я даже не знаю… – слова Алексея ошеломили председателя, и было странно видеть, как этот большой сильный человек вдруг растерялся, как маленький.
– А чего? – Никитка сразу уловил перемену в его настроении. – Я, чтоб вы знали, научный опыт проводил.
– Какой ещё такой опыт? – удивился Егор. – Производственный там… житейский… Это я понимаю, но чтобы Божественный…Впервой слышу.
Обида у парня не проходила, но, поняв, что больше ему ничего не угрожает, он осмелел.
– Для антирелигиозной пропаганды. Вроде пособия для несознательной молодёжи.
– А это уже что-то новенькое, – нахмурился Иван – Ну-ка, разъясни, нам, дуракам.
Никитка ещё более приободрился:
– Я только что, десять минут назад, доказал, что никакого Бога в нашей природе вовсе нет!..
– Во как! – Егор был потрясён.
Над крыльцом повисла тишина.
– Как же это тебе удалось?.. – осторожно спросил после паузы Алексей.
– Элементарно. Я плевал в Его Мать?.. Плевал. А Он что?..
– Что?.. – Егор ничего не понимал.
– Он стерпел!.. Понимаешь теперь?
– Нет, – честно признался Егор.
– Эх, ты!.. Да если бы Он, Бог то есть, и вправду был, Он бы в момент наказал бы меня.
– Любопытно. И как ты себе это наказание представляешь? – поинтересовался Иван.
– Ну, как?.. Я не знаю… Ну там… бабахнул бы молнией по башке… или землю под ногами… значит… разверзнул. Как обычно. А Он – ничего. То есть совсем!.. Даже не пошевелился… Стало быть, что?.. Да никакого Бога в нашей природе нет и быть не может.
