На плечи Петры, как правило, ложилась уборка библиотеки и спальных комнат, мама занималась стиркой и утюжкой. Бабушка генералила гостиную с кухней, параллельно готовила обед и являлась контролирующим органом для внучки, которая неизменно «зависала», как только дело доходило до книжных полок.
Когда звуки в библиотеке затихали, Анна Николаевна понимала, что Петра сидит на стремянке с тряпкой через плечо и книгой в руках. А значит, пора подгонять, напоминать, что пошел второй час, и за это время можно было навести порядок во всей квартире, что, конечно, являлось явным преувеличением.
Петра недовольно возвращала книгу на полку и всякий раз обещала бабушке, что когда станет взрослой и пойдет работать, она непременно наймет домработницу, чем избавит всех от лишних хлопот. В ответ Петра слышала, что лень родилась раньше нее, что стыдно говорить о помощниках, когда в доме три женщины, и что если Петра сию минуту не спустится со стремянки, бабушка будет вынуждена привлечь к ее воспитанию родителей.
Их вялая перебранка заканчивалась тем, что Петра со вздохом произносила «слушаюсь, моя белая госпожа» и доделывала все на максимальной скорости. Удивляясь тому, как Петра умудряется так быстро вымыть полы – ну, просто, электровеник какой-то – бабушка придирчиво проверяла все углы, пол под шкафами и даже проводила белой тряпочкой по плинтусам. Убедившись в чистоте, она целовала внучку в подставленную вспотевшую макушку и шла накрывать обед.
Ровно в двенадцать раздалась трель звонка. Варя никогда не опаздывала, равно, как и не приходила раньше.
– Привет, Варвара. Вы одна, без дочки?
– Ее пригласила в гости Клавдия Ильинична, мы встретили ее во дворе.
– Хорошо. Я собираюсь в супермаркет, надо что-нибудь из чистящих-моющих?
– На сегодня всего хватит, но вот к следующей уборке нужен гель для ванны, и еще, я хотела предложить…, – запнулась Варя и краска залила ее, без того румяные щеки. – Извините, Петра Олеговна, но Вы покупаете такое дорогое средство для стекол, а сейчас есть наше, российской разработки. Оно следов вообще не оставляет, дешевле и тоже экологичное. Я внимательно все этикетки на средствах изучаю. Вы не сердитесь, что я Вам это говорю?
– Варя, что ты такого сказала, чтобы на тебя сердиться? Спасибо, что так добросовестно относишься к работе. Я обязательно все куплю.
Когда Петра вернулась из супермаркета, Варя стояла на стремянке в библиотеке и осторожно протирала портреты.
Петра оставила продукты на кухне и, взяв под мышку ноутбук, вышла на балкон. В почте – пять писем, все от Насти Смородины.
«Как обещала закончить проект, так все выполнила. Молодец. В понедельник встреча с новыми клиентами, все должно быть готово».
Рядом прощебетала птичка. Петра оглянулась посмотреть, что за пташка. На перилах сидел воробей и нагло смотрел на вазочку с печеньем. Петра сладко потянулась и взглянула на безоблачное небо.
Весна, весна… Травка зеленеет, солнышко блестит. Петра в детстве возмущалась, читая «Двенадцать месяцев», почему принцесса из сказки такая глупая и злая. Бабушка отвечала, что принцесса росла без любви родителей, да еще и без бабушки. Тепла ей никто не дал, и таких людей пожалеть надо. Маленькая Петра хмурилась и продолжала читать, а бабушка советовала не переживать заранее, дойти до конца, все возможно исправится. «Это сказка, а значит, все закончится хорошо», – обещала она.
