Петролеум фэнтези - страница 30

После длительного перыва я приехал в Лениногорск летом 2010 года. Я знал, что в восьмидесятые годы прошлого столетия в городе был открыт музей нефти и я заранее запланировал его посещение. Безусловно у меня не было никакой предварительной информации о его тематике и тем более экспозиции. Войдя в него, я был крайне обрадован его насыщенным содержанием. Городские нефтянники и «Татнефть» денег не пожалели на его устройство. Конечно он тесноват и в нём нет перспективы для его расширения. Музей был пуст, две сотрудницы явно скучали сидя за рабочими столами и перелистывая какие то журналы. Первый за день посетитель, а тем более им не знакомый, вызвал в них неподдельное любопытство и радостное оживление. Попреветствовав меня они стали интересоваться целью моего прихода и предложили свои услуги в качестве экскурсоводов. Но я отклонил их попытку быть рядом со мной, сославшись на то, что я хотел бы посмотреть экспозию самостоятельно. Они любезно дали мне согласие и включили во всех залах освещение, так как из-за полуподвального расположения музея в его залах стоял полумрак.

Я потратил более двух часов, чтобы внимательнейшим образом рассмотреть все фотографии старой нефтяной гвардии и натурные образцы отдельных видов бурового оборудования. Я встретил там много знакомых лиц, известнейших людей города, многих из которых знал лично, не по наслышке. Однако, то что я искал и собственно ради чего я здесь оказался, я не обнаружил. Зал посвящённый буровикам я обошёл дважды, но каких либо упоминаний об отце и его конторе разведочного бурения нигде не было. Разочарованный, я вернулся к служителям музея в надежде получить от них хоть какие-нибудь разъяснения.

– Но как Вам наш музей, нашли для себя что-то интересное? – спросила старшая по возрасту женщина. Видимо она была директором, а та, что по моложе экскурсаводом.

– Музей очень интересный, но объясните мне почему экспозиция не полная? – ответил я вопросом на вопрос, слегка раздражённым голосом.

– Что значит не полная? У нас тут весь город представлен, все предприятия, и даже есть информация о других городах, например Альметьвске, Азнакаево, Бавлах и даже Нурлате. – немедленно отпарировала старшая.

– Меня интересовала контора разведочного бурения и я не нашёл о ней никаких упоминаний. – Ответил я ей всё больше раздражаясь.

– У нас все буровики города представлены на стендах, о какой канторе Вы ведёте речь и собственно кто Вы будете? – в её голосе появилась определённая настороженность и попытка занять оборонительную позицию.

При этом вторая молодая женщина постоянно молчала, но я увидел в её глазах определённое любопытство по отношению меня и моего вопроса. Я стал понимать, что мне нужно успокоиться, иначе я от них ничего не добьюсь. Я стал им объяснять, что являюсь сыном директора этой конторы, что я тоже нефтянник, приехал из Москвы специально чтобы посетить их музей, и безусловно найти фотографии отца и его коллег по работе.

Директриса только пожимала плечами не зная что мне ответить и ссылалась на то, что музей существует уже более 30 лет, а она работает в нём всего лищь последнии пять лет.

– Я не знаю, как так получилось, что у нас нет ничего о Вашем отце, это не моё упущение. Я слышала, что идея создания музея принадлежала «Татнефти» и все экспонаты подбирали и утверждали они, чуть ли не сам начальник объединения. И если у Вас есть претензии, Вы должны обращаться к ним. – продолжила директриса.