Раздумывая сейчас в свете открывшихся ужасных подробностей моей женитьбы, умом я понимала, что он продумал свой коварный план, когда ехал за приютской девочкой. Он целенаправленно выбирал невесту для немецкого старпера Джеррита Швайгерова уже тогда. Просто попала в его сети именно я. И указ ломать мой бунтарский дух он заведомо дал всем преподавателям. Иначе с чего бы это они так им восхищались и требовали от меня того же.
Захар Данилович учел все.
Благодаря своему развитому аналитическому мышлению и сотням прочитанных книг - детективов и романов, я могла сделать правильные психологические выводы о любой ситуации. Но легче от этого мне не становилось.
Я как зомбированная сектантка чувствовала вину перед своей непокорностью. Изнемогала от нежелания подчиниться.
Я привыкла жить в гармонии приказ-подчинение. Следуя четким требованиям и выполняя их на отлично, я чувствовала себя счастливой. И спокойной.
Сейчас же в душе был разлад. Убийственный дискомфорт.
Я не хотела замуж за старого немца. Но я не могла не подчиниться воли благодетеля. И это сводило с ума.
Измученный разум начал искать выход и оправдание для Захара Даниловича.
На утро очередного дня я уже смирилась со своей участью. И оправдывала выбор опекуна. Думала, что он прав. Джеррит богат и влиятелен. Он окружит меня заботой и вниманием, а пресловутой любви не существует.
Есть уважение, исполнительность, доброта, помощь друг другу. Любви нет.
Я повторяла это, как мантру, и мне почти становилось легче.
Я спустилась в фойе и поискала глазами Захара Даниловича. Он сидел за столом и завтракал в обычной своей манере. С телефоном и чашкой кофе.
Я поздоровалась и села рядом.
Домработница поставила передо мной зеленый чай с мятой и яйцо пашот с гренками с сыром Филадельфия.
- У меня сегодня занятия по графику?- спросила я, желая уточнить свой распорядок.
Захар Данилович открыл в телефоне таблицу с моими уроками.
Изучил расписание и ответил:
- Сегодня в 9.30 часовая интервальная тренировка. В 10.30 немецкий. После французский. К 12 должен был прийти преподаватель игры на пианино, но я отменил. Мне не понравилась твоя игра в Альтаире. Поэтому пианист получил расчет. В 13.30 у тебя плавание, затем растяжка. После тренировок должны были быть еще высшая математика и экономика. А ближе к семи назначен урок рисования акварелью,- равнодушно зачитал опекун.
Я недовольно поморщилась. Из всех дисциплин и занятий, самая моя любимая была игра на пианино. Свою учительницу Лиду я ждала каждый день. Молодая девушка играла в оркестре Грозового в театрах и опере. Она была со мной на одной волне. Можно сказать почти подруга. Мне очень было жаль, что Захар Данилович уволил девушку.
Черт, всему виной моя выходка с траурным маршем!
В памяти сразу всплыли события со Дня Рождения.
Вспомнился брутальный горец в костюме и с подарком в виде трех мертвых голубей. В первую ночь меня еще долго преследовал адский блеск черных глаз этого варвара.
Захар Данилович больше не злился. В тот вечер я еще случайно услышала его разговор по телефону с неким Халидом Маходжиевым. И я снова слышала, как опекун просил его о помощи. Говорил, что только Халид может повлиять на решение Ризвана Курбанова.
Не знаю о чем они договорились, но Захар Данилович больше не нервничал и не паниковал.
Значит и мне не стоит заморачиваться и труситься при мысли о жутком типе кавказской национальности.
