– Всё это, конечно, очень интересно… – шепчу себе под нос, вглядевшись, будто впервые, в написанный на клочке бумаги перевод строчек из манускрипта. – Но при чём тут «гнев Зевса»? О какой легенде ты говоришь, Архимед?
Ответом мне служит лишь тишина в помещении и едва ощутимое дуновение ветра сквозь створку приоткрытого окна. Джефф прав: я выгляжу как сумасшедшая, общаясь с древнегреческим учёным так, словно он вот-вот всё выдаст как на духу.
– Знать бы, что там дальше… – жадно смотрю на бережно укрытый защитным стеклом манускрипт на части рабочего стола Джеффри, пронизанный множеством лучей специального анализатора: в чём-то техника может помочь лучше, нежели зоркий глаз человека.
И только я сажусь за компьютер в попытке найти в картотеке нашей внутренней библиотеки какие-нибудь данные, которые позволят узнать больше о взаимосвязи сароса и Зевса, как вдруг в этот момент в лаборатории объявляется Лэмингтон собственной персоной.
Растерянно приподнимаюсь со своего места вновь, уставившись на директора, и замечаю лёгкую нервозность на тщедушном лице с аккуратной седой окантовкой бороды. Сцепив тонкие пальцы, Лэмингтон кряхтит, пряча в тоне напряжение:
– Хорошо, что вы на месте, мисс Кэссиди. Не могли бы вы проследовать за мной в мой кабинет?
Чувствую, как теперь и у меня что-то сжимается внутри от непонятного беспокойства, будто переданного от директора по воздуху, но всё же неуверенно киваю, когда он второпях добавляет, поправив экстравагантную коричневую бабочку на шее, так не вяжущуюся с его свитером в клетку:
– Вас кое-кто хочет видеть.
***
Первое, что я замечаю в консервативной обстановке кабинета, – яркое пятно мужского костюма. Затем – его носителя в кресле напротив массивного дубового стола. Приближаясь, настороженно наблюдаю, как незнакомец медленно поворачивается к нам и расплывается в улыбке.
Странной, загадочной, отчего-то неприятной улыбке…
– А вот и вы, мисс Кэссиди. Польщён и безумно рад встрече, – он встаёт с места, пока Лэмингтон обходит стол и садится за своё. Одним движением поправляет кричащий красный пиджак и протягивает мне ладонь: – Джонатан Мюррей, глава и владелец американской компании «Эклипс Инкорпорейтед».
От моего новоиспечённого знакомого веет уверенностью, а в жестах сквозит исключительно американская вальяжность. Он оценивающе осматривает меня, пока я обеспокоенно одёргиваю рукава своей старой чёрной водолазки.
– Я… Т-тоже рада знакомству, – поняв, что стоять истуканом и дальше будет невежливо, наконец, протягиваю ладонь в ответ.
Бросив мимолётный взгляд на молчаливого Лэмингтона, чтобы хоть как-то уловить суть происходящего, я медленно усаживаюсь в соседнее кресло. Медовый же голос Мюррея вновь захватывает паузу, вынуждая обратить на него внимание:
– Мистер Лэмингтон успел рассказать вам, почему я здесь?
Вновь эта непонятная улыбка и лукавый взгляд на директора, который всё так же молчит и почему-то прячет глаза.
– М-м-м… Нет, – чуть более уверенно отвечаю я, позволив себе разглядеть Мюррея получше.
Возрастом явно моложе нашего директора. На пальцах крупные кольца, под пиджаком эффектный жилет в странный узор, белая рубашка. Рядом к креслу приставлена трость, набалдашник которой украшает сфера, отдалённо напоминающая луну. Мерцает переливом камней, и я невольно думаю, что одна эта трость стоит дороже всей моей лаборатории. Облик на грани эпатажа и безвкусицы.
