Пиксельное солнце, полимерный сплав и рыжая кошка - страница 4

Синтетический беглец в халате пытался зацепиться за многотонный грузовик, мчавшийся под управлением ИИ. От электромагнитного залпа андроида закоротило и повело. В секунду его зажевали колёса, протаскивая между собой, расплющивая об шоссе, разрывая в облаке пыли и искр.

3

Закат потихонечку багровел, окрашивая ещё голубое небо в оранжевые, розовые, и красные тона. Среди портовых кранов вились и гоготали чайки. Баркасы и лодки плавно покачивались на волнах.

– Ещё один чудесный день подошёл к концу, да? – проворчал Дед.

Слон отвернулся от игры, одновременно ткнув пальцем – метровая башня из дощечек рухнула на пирс. Не проявив к грохнувшему проигрышу ни малейшего интереса, он внимательно смотрел на Максима и думал. Слону всегда было любопытно, за что Деда так прозвали. Ведь на вид Максиму было всего двадцать лет. Ответ как-то дала Маруся, их начальница: «Ну конечно, никакой Дед вовсе и не дед! И никакая это не мутация! Просто ворчит он и возмущается как старая бабка!» Тогда, Слон совсем запутался.

Сейчас же к нему пришло озарение. Определённо, «Старая бабка» – не подходит человеку мужского пола. Но он был согласен с Дедом – да, день подошёл к концу. И да, он был чудесным. Осознание этого пришло недавно, когда Слон понял, что встаёт не потому что надо, а с радостью. Ему стали нравится его новая работа и времяпровождение – и мир заиграл новыми красками. Пусть и эмоциональными – но они явно меняли и саму реальность.

Мимо протопал жёлто-чёрный двухметровый погрузочный экзоскелет. Его оператор, сегодня – сама Маруся, облачённая в синюю спецовку и красную бандану поверх копны жгучих чёрных волос, тихонько обзывала скрипящие шарниры и натужно гудящие гидроусилители. И правда, хоть царапины, сколы и ржавчина были недавно тщательно закрашены, было слышно, что машине необходимо техническое обслуживание. На баркасе, к которому направлялась Маруся, ругалась на чём свет стоит Татьяна. Она же Танюха Тихоня. Электрик. Дородная женщина пышных форм, ругавшая «сраный, еле дотянувший до пирса двигатель». В отличие от бригадирши, вместо банданы – зелёная кепка, с торчащими из-под неё щупальцами белых кудрей. Верх такой же спецовки, как и у Маруси, завязан на поясе, обнажая футболку с оленями. И в отличие от Маруси ругалась она громко и с удовольствием. Поплавок дёрнулся, и Слон выудил ещё одну рыбу. Вечер стал ещё чудеснее.

– Полтора килограмма ровно, – ответил Слон на немой вопрос Старого. Старый – механик и водитель их команды, был самым взрослым в бригаде, около пятидесяти лет, с большими седыми, пожелтевшими от дыма усами. Тут у Слона вопросов не возникало.

С лёгким жужжанием прилетел автономный полицейский дрон. Сверкнули красно-синие стробоскопы. Пискнул громкоговоритель. Строгий, но приятный женский голос начал зачитывать «пункт о запрете браконьерства путём ловли на драчку». Чайки, сначала было, шарахнувшись, вернулись на бреющие позиции.

Старый лениво отмахнулся:

– Ой, да отвянь ты со своими предупреждениями! У нас рыбалка по закону! – И далее, не обращая внимания на квадрокоптер, впрочем, как и все, захлопал улову. – Ля какой! Не карась, а красавец! Столько рыбин не только на уху хватит, но и пожарить! – Покосившись на что-то пробурчавшего Деда, он буркнул: – Да чего тебе всё не так, ёпта? Чего ты всё бубнишь?

Максим вскинулся.

– А чему радоваться! Я тут в цеху батрачу, а вы тут прохлаждаетесь да чешете в жо… – Сигнал двухметрового погрузочного экзоскелета, снимавшего ящики с дымящегося баркаса неподалёку, заглушил его. Полицейский дрон высказал всё, что думал о браконьерстве, и, не зафиксировав нарушений, улетел к соседним докам.