– Не-е, я туда не пойду, ни при каком раскладе…
– Поздно, друг мой, поздно целку корчить… – сказал Мазур, тоже шепотом. – Ты в этом деле уже по уши. Если сбежишь, из-под земли вытащу и все равно посажу, как дедка репку… Только сначала твоего Гошу за решеткой приземлю… Ну?
– 0-ох, связался… Пошли…
Они на цыпочках двинулись вверх. Мазур старательно прислушивался, но в подъезде стояла полная тишина – ни воплей о помощи, ни подозрительных шумов. Не доходя нескольких ступенек до площадки третьего этажа, спутник Мазура вновь остановился, с отчаянными гримасами тыча в сторону одной из дверей. Что ж, свою задачу он, в общем, выполнил…
– Стой здесь и не вздумай смыться! – прошипел Мазур, одним прыжком преодолел ступеньки, склонился к двери, прислушиваясь.
Никаких вроде бы подозрительных шумов, но колебаться просто некогда… Молниеносно приняв решение, он сбежал вниз, к своему незадачливому проводнику – и неуловимым взмахом руки привел его в состояние стойкого беспамятства, этак на четверть часика. Чтобы не сбежал ненароком, ведь понадобится…
Нажал черную кнопку и не отпускал. В квартире затрещала бесконечная трель. Продолжалось это добрых полминуты, наконец внутри послышались уверенные, тяжелые шаги, и дверь без всяких вопросов распахнули.
На пороге стоял здоровенный детина со спокойной и наглой физиономией местного царька и божка, почесывал голое пузо и смотрел на Мазура со столь ленивым выражением, что руки сами зачесались. Из одежды на нем имелись лишь форменные брюки, застегнутые только на верхнюю пуговицу.
– Ну, че те, хмырь? – осведомился он с полным спокойствием.
– Девушка где? – спросил Мазур, не теряя времени.
– Где ей быть? Там. – Он кивнул куда-то в глубь квартиры. – Минет сглотнула, а теперь морально ко второй серии готовится… А тебе какое дело? Сутенер, что ль?
Мазур отработанным движением припечатал его к стене, освободив себе дорогу, захлопнул дверь, кинулся в квартиру. Так, большая комната, проходная, никого… Толкнул от себя вторую дверь. Мордастый хозяин так и остался в прихожей, что-то недовольно бубнил вслед, судя по тону, нимало не обеспокоенный и уж никак не пристыженный. Так…
Тахта, стол, два стула… Никого! Как же…
Что-то молниеносно выбросилось к самому его лицу из-за двери – вроде бы человеческая рука с предметом в ней, туманная струя ударила в лицо, перехватывая дыхание потоком резко пахнущей химии, выключив сознание…
…Когда он понял, что вновь воспринимает окружающий мир всеми органами чувств без изъятия, что лежит, уткнувшись носом в пыльные доски пола, торопиться не стал. Как подсказывал богатый жизненный опыт, в подобной ситуации гораздо выгоднее будет не показывать пока что неведомому противнику, что ты очухался. А потому он лежал в прежней позе, чувствуя шумок в голове – и неприятные ощущения в желудке, во всем теле, лежал, максимально расслабившись, как и полагается человеку, вырубленному какой-то химической дрянью.
И окончательно убедился, что один в комнате, что никого рядом нет, что стоит полная тишина. Сгруппировавшись, заученным рывком перекатился, вскочил на ноги, это у него вышло почти что идеально, если не считать поганой вялости в теле.
Держа боевую стойку, огляделся. Комната пуста, никто уже не стоит за дверью. Так, карманы штанов вывернуты, болтаются мятыми тряпочками… На полу разбросано содержимое нагрудного кармана – пара купюр, мелочь, сигареты с зажигалкой… А вот бумажника нигде не видно – хреново-с…
