А тут вдруг такой стриптиз, причем без всякого обмана: не только трусики и лифчик, но и кожу долой.
Без кожи, правда, совсем уж не по себе: и зябко, и стыдно, и страшно. Любое прикосновение ранит и даже взгляд, если в упор и недобрый.
Впрочем, о ранимости моей лучше не говорить, мне все равно не то что собственная кожа, но даже шкура бегемота не поможет.
Я понятия не имею, из каких корней произрастает пышным цветом мой идиотизм. Пока что до конца разобраться в природе столь незаурядного цветения в условиях нашего весьма умеренного климата мне не удалось.
Но факт остается фактом. И как в юриспруденции, к которой имею непосредственное отношение через свое высшее образование, подтвержденное красным дипломом, – с фактом надо считаться. Тем более что в данном случае мы имеем дело не с простым фактом, а с чистосердечным и абсолютно добровольным признанием. А это дорогого стоит, я вам как специалист говорю.
Итак, в дальнейшем будем исходить из того, что нам уже известно: я – идиотка.
И – вперед, к вершинам дознания, к истине. Требуется выяснить: что, как и почему, вынести приговор и привести его в исполнение.
Я, правда, еще как бы и не сделала этого признания, то есть во всеуслышание оно еще не прозвучало. Я опробовала его на себе самой, внутри себя прослушала и свои собственные реакции пронаблюдала. Ничего особенного, должна сознаться, не заметила, никакого потрясения не испытала, ни сожаления, ни обиды, ни хотя бы отголосков того или другого не услышала. Странно, конечно. Потому что вчера еще, и позавчера, и еще раньше, наверное, всегда я была полна всевозможных амбиций и претензий.
Отчасти они, возможно, и соответствовали моему весьма недурному от природы внешнему оформлению и в достаточной степени богатому, быть может от природы же, внутреннему наполнению. И вместе с тем были явно завышенными, в чем нет, на мой взгляд (на мой вчерашний взгляд), ничего противоестественного. Ведь я женщина, и этим все сказано (вчера еще этим все было сказано).
Каждая нормальная женщина, я думаю, тайно или явно мечтает блистать, поражать, притягивать, быть центром Вселенной, ее пупом, ядром, вокруг которого происходит непрерывное вращение по гроб жизни преданных электронов, а в случае выбывания по какой-либо неведомой причине одного из них осуществляется незамедлительное и равновеликое его замещение. Каждая мечтает быть звездой, к которой отовсюду устремлены ослепленные ее лучезарностью взгляды, быть, наконец, омутом, в который кидаются очертя голову, не успевая подумать о последствиях.
Я, конечно же, тоже обо всем об этом мечтала, не в таких конкретных образах, но в соответствующих им ощущениях. Только вот не могу сказать, что мечты мои непрерывно сбывались.
Впрочем, мечта, наверное, оттого и мечта, что сбывается лишь однажды или не сбывается вовсе. А непрерывно сбывшаяся мечта – это нонсенс, она, случись такое, мгновенно переродилась бы в свою противоположность – обыденность, тотчас обрыдла бы, опостылела и все дела. И ничего не осталось бы тогда в жизни у бедного человека. У обыкновенного, нормального бедного человека.
Вот, например, сегодня я никак не могу пожаловаться на отсутствие внимания к своей персоне. Это уже даже чем-то смахивает на только что означенный мною нонсенс. Ибо я лежу, а вокруг меня непрерывно суетятся, хлопочут люди, люди, люди. Правда, не все мужчины, но все в зеленоватых по последней больничной моде халатах и шапочках. И проявляют они ко мне чисто профессиональный интерес. Но мне почему-то все равно приятно. Я даже готова расплакаться от благодарности и умиления. Но терплю, как могу, – гордость не позволяет.
