Начал я с совершенствования недоуздка. Недоуздок для лошади – это что-то вроде ошейника для собаки. Он состоит из ремешков, колец и пряжек, удобно и надежно охватывает голову лошади так, чтобы ее можно было привязывать и водить. В качестве такового у Гордого было что-то непотребное, изготовленное наспех из капроновой ленты с помощью примитивных узлов. Наверное, имеющийся «недоуздок» причинял животному какие-то неприятности, где-то давил, что-то натирал. Как говорила Ирина Ивановна: «Конь чем-то недоволен». Целую неделю я шил из обрезков сыромятных ремней недоуздок. Пришлось несколько раз примерять и перешивать. Наконец, недоуздок был готов. Я надел его на голову коня и стал любоваться своим изделием. Конь в обнове сразу стал выглядеть красивее. Желтые ремешки, большие, сваренные из оцинкованной проволоки кольца, на щечных ремнях плетеные узоры, короче, красота. Мне даже показалось, что конь стал держаться более спокойно и важно, как будто понял, что новый недоуздок не только более удобен, но и достаточно красив. После этого я ежедневно приходил в конюшню, хватал коня за недоуздок, крепко держал его голову, не давая вырываться, и спокойным, но строгим голосом объяснял ему, что я его хозяин. Как ни странно, он со временем это понял.
Вторым предметом, которым я занялся, была уздечка. Уздечка – это устройство для управления движением лошади. Главный элемент уздечки – трензель, железная штуковина, которую лошадь должна держать во рту. Трензель держится в нужном положении с помощью ремешков, которые вместе с трензелем и составляют уздечку. Проблемы, которые возникали с Гордым, в частности, состояли в том, что он не давал накинуть уздечку на голову. В тот момент, когда я пытался накинуть уздечку, он дергал головой вверх. Я решил вместо того, чтобы накидывать уздечку, пристегивать трензель к кольцам недоуздка, который постоянно и хорошо сидел на голове коня. Дети привезли мне из Москвы трензель, я пришил к его кольцам ремешки нужной длины с карабинчиками. Теперь, когда мне нужно с конем работать, я подхожу к нему, хватаю за недоуздок, засовываю в зубы трензель и пристегиваю его к кольцам на щеках. При этом выполнить такую процедуру нетрудно, если даже конь дергает головой вверх. Получив трензель в зубы, конь понимает, что надо начинать работать, и он становится чуть-чуть послушнее. Подносишь к морде хомут, он сует голову в хомут сам. В хомуте его удается вывести на поводу из стойла и привязать к столбу около саней. Тут он окончательно понимает, что рыпаться не надо, и начинает спокойно жевать подсунутую вовремя охапку сена. Начиная с этого момента конь делается послушным и его можно запрягать. Первый раз мне удалось запрячь Гордого перед самым Новым годом. Потом, в январе, ко мне приезжали гости, и мы несколько раз катались, повозили сено. Я почувствовал себя победителем, однако каждый раз, когда я начинаю запрягать Гордого, я не уверен на сто процентов, что мне это удастся сделать.
Итак, скорее всего, работать на Гордом в упряжке мы сможем. Оставался открытым вопрос о его использовании под седлом. Для того чтобы разрешить этот вопрос, надо было прежде всего обзавестись хорошим седлом. «Не буду отказывать себе ни в чем», – сказал я дочерям, когда был по делам в Москве. Они дружно поддержали и одобрили высказанное заявление. Тогда я пошел и купил новое седло. Стоило оно столько же, сколько мы заплатили за Гордого. Лошади и новое седло обошлись мне в тридцать тысяч рублей. Игрушки довольно дорогие.
