– Поехали домой, дружочек, – произнесла устало, признавая его правоту.
Видя, что сил подняться у меня нет, жеребец опустился сам, позволяя, обхватив его шею, взобраться в седло. И мы снова отправились в путь.
Я полулежала, то и дело надрывно кашляя. Валаар неумолимо двигался вперед, в сторону Нарог-Палласа. Он шел осторожно, зная, что я беспрестанно проваливаюсь в сон. Наверное, он тоже устал, но я старалась об этом не думать.
Больная, голодная, уставшая. В разорванном и обгоревшем платье, большая часть подола которого навсегда осталась где-то в Друаданском лесу. Со ссадинами и синяками на коже. Я возвращалась домой, боясь даже представить, что меня там ждёт.
Шестой узник и пешки в чужих планах
Тэтрилин Тэле Фэанааро Арссе
Терра Арссе. Темница под королевским дворцом Сарн-Атрада
♫ Joep Beving & Sonderling Qartet – September
Открыла глаза, с трудом пытаясь понять, где находилась.
Вокруг было темно, холодно и сыро. Иногда где-то в сумраке что-то громко стучало и лязгало. В нос бил, не поддающийся описанию, неприятный запах. Монотонно капала вода, действуя на нервы.
Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Память услужливо вернула последние воспоминания.
Сарн-Атрад. Ночь. Огни факелов вокруг. Веревки, плотно притянувшие руки к телу. Пут больше не было, но на открытых участках кожи остались ссадины и синяки.
Вспомнила, что перед тем, как отключиться, услышала, как Таламур крикнул, связывавшим нас, стражам: «Они нужны мне живыми!». Позади происходила ожесточенная схватка гвардейцев, отчего-то позабывших о клятве охранять Следующих ценой жизни, и Тиал-Арана. Он рычал и сопротивлялся. Титория визжала так пронзительно, что закладывало уши. А Тадимар, уже связанный, хранил молчание. Как и я.
Потом все-таки дернулась, попытавшись обернуться. Хотелось проверить: вдруг, еще не все потеряно? Может у нас имелся крохотный шанс сбежать или иным образом спастись? И в этот момент моя пугливая лошадь мотнула крупом, и я соскользнула с седла, не имея возможности со связанными руками как-то защититься от удара головой о камни брусчатки. И с этим ударом весь мир для меня померк.
Теперь глаза постепенно привыкли к сумраку. Осознала, что находилась в тюремной камере, окруженная с трех сторон прочными металлическими решетками, а с четвертой – холодной и сырой каменной стеной. В одной из решеток имелась дверь, запертая на массивный навесной замок. Окон не имелось вовсе, поэтому определить время суток оказалось непросто.
Напротив возвышалась глухая стена, а по обеим сторонам, насколько хватало взгляда, простирался узкий темный коридор с точно такими же камерами.
Прикоснулась, затянутой в перчатку, рукой к холодным прутьям решетки. Толстые. Не согнешь и не сломаешь. Хотя, я бы и тонкие не сломала, куда уж мне.
Густую тишину на время разрезал резкий звонкий удар чего-то металлического о камень, заставивший испуганно вздрогнуть. И снова все вокруг стихло.
Факелы чадили слишком далеко и приходилось постоянно напрягать зрение, чтобы в полумраке рассмотреть хоть что-то. Непроглядная темнота и шорохи в углах навевали непрошеные мысли о том, что или кто мог бы там находиться. Постаралась отогнать эти жуткие фантазии, чтобы не поддаться панике.
Увидела на полу под собой небольшой полусгнивший тюфяк. Поморщилась и слезла. Находясь без сознания, я была менее привередливой.
Тут же на камнях стояла грубая деревянная кружка, в которой обнаружилась вода. Мысленно взвесила желание напиться и собственную брезгливость. Первое перевесило.
