Думаю я, что мой далекий Друг не обидится, если и Ты, читатель, внимательно полистаешь мои письма к нему. Что скрывать-то – все мы обмазаны сегодня одним жирным дерьмом, все находимся в общей зловонной куче, благодаря нашим уважаемым политикам и экономистам, высшим, средним и низшим чиновникам, всякого рода новым и сверхновым бизнесменам и бизнесменчикам с их большими, средними и маленькими стульями и стульчиками.
Есть, конечно, и исключения среди них, но тьма тараканья этих уважаемых и именитых, как показывает житейская практика, не о государстве Российском и его подданных прежде всего радеет, а всеми имеющимися в их руках и должностях средствами устраивают они благополучие свое и ближайших родственников.
И эту тьму отдельные искорки света при всем желании своем и жертвенном подвиге не в состоянии пока ни осветить, ни, тем более, очистить. Да так, наверное, всегда было и будет на наших российских просторах, да и не только на них.
И вот, казалось бы, что по приезде в Новосибирск сразу и образовалось у меня столько новых знакомых. С одними из них – обмен адресами и телефонами, с другими – договоренности о последующих встречах и общие планы сотрудничества. Однако Судьба как-то отнесла меня в сторону от этих замечательных людей.
Из бывших на конференции лишь с Павлом Федоровичем и несколько позже с Людмилой Андросовой мои отношения далее развивались и углублялись. Некоторое время было сотрудничество с Натальей Дмитриевной Спириной и Марком Александровичем Мокульским, с Женей Маточкиным и еще с двумя-тремя участниками конференции. И все. Получилось же так потому, что я приехал в Новосибирск, не ведая того, что центр духовной жизни здесь не в самом городе, а в Академгородке. И я оказался практически отрезанным от тех, к кому ехал. И все же в течение трех-четырех лет моего пребывания в Сибири, между поисками работы и обустройством своего быта, у меня возникли действительно тесные контакты с «тайными» рериховцами, которые, присутствуя тогда на Рериховских чтениях, не выходили на трибуну, а сидели молча и больше слушали, чем говорили.
Это были те, кто уже в то время каждодневно работал с эзотерической стороной Живой Этики, внедрял в практику жизни ее основные положения и искал пути их последующего утверждения и распространения. К ним-то и относились экономист Игорь Алексеевич Калинин и археолог Петр Петрович Лабецкий. И особенно с Игорем Калининым судьба связала меня затем на долгие годы.
Был еще в Академгородке кандидат наук Алексей Николаевич Дмитриев, который меня особенно интересовал. В настоящее время он доктор геологоминералогических наук, кандидат физико-математических наук, специалист по глобальной экологии и быстропротекающим геофизическим явлениям. Именно он руководил той группой рериховцев, в которую входили Игорь Алексеевич и Петр Петрович. Это сейчас книги «Учения Живой Этики» во многих домах стоят на полках рядом с «Библией», «Тайной Доктриной» и «Розой Мира», спокойно лежат на прилавках магазинов.
И все знают теперь Елену Рерих, давшую России и миру через гималайских Учителей Новое Провозвестие планете. Тогда же наследие Рерихов хранилось у их почитателей и последователей в потаенных местах своих квартир или у верных друзей, решившихся взять на себя заботу о сохранении доверенного.
В этот же период времени прозвучали в моем сознании первоначально не совсем понятные мне строки:
