– Даже если так, там я чувствую себя живее, счастливее, свободнее.
– Ты можешь быть ещё более счастлива, если…
– Если что? – перебила его я, злость вскипела. Мне было жаль этого призрака, на лице черноволосого было столько боли в тот момент, но никто не заставлял его давить на мою больную мозоль. – Если я вспомню, кто ты? Или разобью свои розовые очки? Я буду счастлива, если встречу близких мне людей и того, кого смогу полюбить, и это будет взаимно.
Мужчина грустно вздохнул и, не прощаясь, исчез. На его лице точно застыла невысказанная фраза: «Бойся своих желаний, девочка». Но я решила проигнорировать этот посыл.
Перед концертом мне не спалось, сон то приходил, то уходил, оставляя невнятные обрывки. Моё тело словно лихорадило. Время текло ужасно медленно. Ближе к утру я всё же уснула, забывшись сном. Отчего-то мне было страшно идти на концерт. То ли слова того мужчины меня так потревожили, то ли я волновалась как обычно. Возможно, что-то должно было произойти там. А пока день только начинался. Вещи летели из рук, я опоздала на автобус, села на попу в снег, поскользнувшись на льду. Стабильность, вот что радует.
Но всё же в клубе я оказалась почти вовремя, опоздав лишь на первую песню. А дальше всё пошло как по нотам. Настроение ушло из минора в мажор. Улыбки, радость, объятья встречи с близкими людьми. То, что можно назвать счастьем, возможно. Сердце билось чаще, в такт барабанам, душа точно летела в след со звуком волынок куда-то на острова, затерянные в северных морях.
И в этом порыве я наткнулась взглядом на одни глаза, серые, как лёд океана и улыбку, что греет жарче солнца. Этот человек искренне радовался тому, что находился там, как и я. Остаток выступления я искала среди толпы эти глаза, а после мне удалось поймать его на пару секунд. Сказать, что он зацепил моё сердечко – это ничего не сказать. Меня не волновали ни мысли о снах, ни слова черноволосого. Я брела домой, пиная свежевыпавший снег, улыбаясь как влюблённая дурочка. Всем телом ещё ощущала теплоту его объятий.
– Довольна? – спросил темноволосый, когда моя персона вернулась домой.
– Более чем! – язвительно, но радостно ответила я, потягиваясь как кошка.
– Ты же знаешь, к чему это приведёт, глупая! – простонал мужчина, скрываясь в тени. Ещё какое-то время, было слышно его бурчание из угла, но меня это абсолютно не волновало.
Это был странный сон, после которого я проснулась в холодном поту и тихим криком на грани шёпота. В носу до сих пор стоял запах дыма и горелой плоти. Там я была ведьмой, которую послали на костёр. Одно дело читать или смотреть об этом, а другое испытать на собственных ощущениях.
Сон был таков:
– … за сим приговор принять к исполнению, – прогремели слова главного инквизитора. Палач поднес горящий факел к подножию столба и поджёг хворост, сложенный там. Огонь с яростью набросился на сухие ветки, они трещали, погибая в бушующем пламени.
Девушка прикусила губу. Она не боялась смерти, её не страшил рёв костра под ногами. Виэрра (так меня звали в этом сне) оглядела присутствующих сквозь завесу дыма. Девушка не видела лица, не различала их. Но на каждом из них была мерзкая ухмылка. Они ждали, когда она начнет кричать от боли, взывать о помощи, вырываться из пут, извиваясь, как то пламя, что ревёт под ногами.
Виэрра плотнее сжала зубы. Огонь раздвоенным языком лизал её ноги, сжигая кожу и путы. Вот только предусмотрительные палачи использовали тонкую полоску металла, чтобы закрепить ведьму на столбе, а сверху повязали верёвку, для пущего эффекта. Поэтому как бы девушка не вырывалась, все попытки освободиться были бы тщетными.
