Про мои иллюстрации. Я не художник, а «народный умелец». Я многое умею делать, хотя все не очень качественно. Я начал рисовать в 6 лет в лагерном клубе, где работала воспитателем моя приемная мама. Она брала меня с собой, так как одному дома было нечем заняться. Мне давали бумагу и карандаши. И я делало что хотел. Я подражал зэкам-художникам, которые в основном писали лозунги и рисовали трудовые победы. Фирменный сюжет – мощный паровоз ИС (Иосиф Сталин) и вагоны с воркутинским углем на нашем новом мосту. В школе все свободные поля учебников и любая бумага была изрисована картинками «из головы». Поэтому у меня поставлены рука и глаз на рисунок пером, при этом я рисую образы, которые генерирует моя память и фантазия. Теперь когда я пишу текст, то вижу картины и сюжеты, которые описываю. Я могу нарисовать каждый абзац своего текста. Правда техника у меня примитивная, рисунки неаккуратные, небрежные. Но это все не играет большой роли, так как образы интересны даже мне, потому что рождаются помимо моей воли.
У меня так не только в рисунках. Мои печки сложены грубо и не аккуратно, отдельные детали кривые и грязные, но печки смотрятся красиво из далека и прекрасно топятся. Я почти никогда не стругаю деревяшки, мои инструменты топор и пила, а рубанок отдыхает. Никогда не занимаюсь шлифовкой и полировкой деревяшек. Не пользуюсь линейкой, уровнем, рулеткой, все делаю на глаз. Поэтому у меня глаз стал как ватерпас. Я наверное в душе абориген. Вот спрошу про ваших земляков. Кто-нибудь использует рулетку когда ставит чум или делает нарты?
Клим Владимирович!
Посылаю вам для начала. Понравится, и если выдержите, дочитаете до конца. накидаю еще, этого добра много. С удовольствием послушаю ваше честное слово.
Рассказ Анастасии «Мальчик из секрета».
Однажды с папой поехали в гости к бабушке. А когда вернулись в чум, нас ждала такая радость, которую до сих пор не могу забыть. Разве такое забывается? У нас появился маленький брат!
– Мама, где нашла?
– В лесу. По тундре бегал и совсем маленький.
– А как поймала?
– За ним очень быстро бежала. Вы же хотели брата? Теперь у вас есть младший брат. А когда вырастет, он станет хорошим охотником, вашим помощником и защитником.
Мы, три сестренки, позавидовали маме. Каждой из нас захотелось иметь своего такого же красивого собственного сына. Взяли под мышки одежду, пошли искать тот волшебный лес, где вместе с рыбами, оленятами, лисятами, птичками – невеличками живут, бегают маленькие голенькие мальчики и девочки.
Проблуждав и продрогнув, вечером вернулись по своим же следам.
– Мама, покажи нам дорогу, – затребовали мы.
– Дорога волшебная. Обратно я спешила, чтоб злые духи не похитили душу малыша и лесная лохматая ведьмушка, Парнэко, которая всякому красивому завидует, не налетела, не вырвала его из моих рук. Ох, и бежала же я! Дорогу не разбирала, мчалась к чуму, только крепко мальчика прижимала к себе, О вас думала, брата вам несла. Да и сама сейчас не припомню дорогу. Помню только, через лес шла, потом широкая река была…
И мы приуныли. И всегда мешают людям эти невидимые бестелесные. А лесная ведьма, Парнэко, везде и всюду свой немытый нос суёт. Чтоб мы забыли свою грусть, мама предложила.
– Давайте над головой нашего мальчика повесим куропачью лапку, и пожелаем, когда вырастет, станет охотником, был бы быстроногим, как куропатка.
В люльку положили спички. Спички частица души «Ту Хада – Бабушка Огонь». Ту Хада – Бабушка Огонь добрая хранительница семьи. Все любят ее. Люди не ковыряют очаг, не плюют в него, мусор не кидают. Острые предметы не бросают в огонь, чтоб бабушке, Ту Хада, глаз не проткнуть. Нельзя ее обижать, как выжить в тундре без огня? Холодно. Ветер и мороз под ручку гуляют, так и норовят за нос и щеки ущипнуть.
