По рекомендации директора Шевченко В. В. и Киричева В. Б. (по телефону из Украины и Ашгабата) Лукину А. И. рекомендована частичная изоляция в гостиницу на территории строительной площадки для оказания ему медицинской помощи. От предложенной частичной изоляции для оказания медицинской помощи Лукин А. И. также категорически отказался.
О состоянии Лукина А. И. по телефону доложено директору Шевченко В. В. и Петровскому Ю. Е. в Украину и Киричеву В. Б. в Ашгабат.
Настоящее состояние может быть усугублено в ближайшее время приближающейся жарой, снижением влажности воздуха, другими климатическими особенностями Туркмении. При отсутствии достоверной информации о сохранности его сердца, сосудистой системы, мозга, печени, почек трудно прогнозировать, как эти органы и системы могут отреагировать на неблагоприятные климатические условия в тот или иной год в летний период времени.
Ранее я ставил в известность администрацию всех уровней о необходимости серьезного стационарного и длительного амбулаторного лечения и обследования Лукина А. И. Устно и письменно были даны советы провести врачебно-трудовую экспертную комиссию (ВТЭК) для решения вопроса о возможности его дальнейшего пребывания и работы в климате Туркмении.
В связи со сложившимися обстоятельствами (начинается жаркий период времени) и по состоянию здоровья Лукина А. И. я настаиваю на его выезде в Украину с целью проведения полноценного лечения и проведения ВТЭК.
Я привожу дословно (правда, без вступительной «шапки» и подписи) текст своей докладной еще и потому, что хочу, чтобы ты тоже такие тексты могла бы писать в случае необходимости. А для этого их надо хоть иногда, хоть раз услышать или прочитать. И вообще, я хочу, чтобы ты была бы подкованной на все случаи жизни, – и тем более на такие административные ситуации. Никто не знает, какие случайности могут нам встретиться и произойти в жизни.>:-D
Ранее я такие вещи не мог делать, т.к. переписывать итак написанные вручную докладные и служебные записки было проблематично. Теперь, если ты не возражаешь, я могу их по мере необходимости цитировать в своих письмах.
Ведь получается, что мне и против него не стоит идти, – мало ли как повернется его участие (или участие поддерживающих его людей) при решении вопросов моей работы здесь или где-то еще. И себя надо защитить. Ведь на вопрос, почему я соглашаюсь с тем, что рядом с ним надо сидеть охраннику, я отвечал, что люди в таком состоянии могут вести неадекватно, вплоть до того, что сделать попытку покончить жизни самоубийством в результате «ломки». Надо показать и тем, кто «наверху», что я, если это им надо, готов думать и размышлять в разных ракурсах, – не алкоголизм меня беспокоит, а его последствия, например, или другие показатели здоровья. (А это защита, считаю, не только моя, но и их, руководителей, на случай различных «нештатных» ситуаций.)
Я еще в Киеве говорил Юрием Евгеньевичем, что, если они считают возможным и необходимым этому человеку работать на этом месте и в этой должности, то я не собираюсь противиться этому, но пусть потом из меня не делают болвана. Если они помогут Лукину выйти из этого «штопора», то я не собираюсь его «топить». «Я буду работать с теми людьми, которых Вы мне даете, но и Вы старайтесь себя и меня защитить хотя бы от видимой опасности!» Я просил, – еще по дороге из Туркмении в Александрию, – поставить этот вопрос перед президентом компании, а при следовании в обратном направлении обнаружил, что времени или возможности (а скорее всего, желания) сделать это ни у кого не было. Все заняты своими вопросами.
