Письмо из Турции - страница 2

– Не нужно, – честно ответил Владимир. – Мне хорошо дома. Работа, семья, телевизор – что ещё надо?

– А детям что надо? Они видят, как живут другие семьи.

– Пусть не смотрят по сторонам. Мы им дом даём, еду, одежду.

– Володя, это не жизнь. Это существование.

– Для меня это жизнь, – твёрдо сказал он.

Ольга посмотрела на мужа и поняла – он действительно не собирается ничего менять. Ему комфортно в этой скучной, серой жизни.

Но ей – нет. И детям – тоже.

Значит, менять придётся самой.

На следующий день на работе Ольга никак не могла сосредоточиться. Ночной разговор с мужем крутился в голове.

– Оль, ты что-то не в себе сегодня, – заметила коллега Тамара. – Проблемы дома?

– Да так, семейные разногласия, – уклончиво ответила Ольга.

– Знаю я эти разногласия, – вздохнула Тамара. – Мой тоже считает, что раз зарплату приносит, то больше ничем не обязан. Хорошо, что дети выросли уже.

– А как вы справлялись?

– А никак. Терпела. Думала, когда дети вырастут, заживём для себя. Ага, дождалась – теперь он на пенсии и вообще из дома не вылезает. Телевизор и диван – его вселенная.

Ольга представила себя через двадцать лет – такую же разочарованную, с потухшими глазами, которая смирилась и перестала мечтать.

– Не хочу так жить, – тихо сказала она.

– А что делать? – Тамара пожала плечами. – Развестись? С детьми это очень сложно.

– Не знаю. Но что-то делать надо.

Вечером Ольга снова поехала к Анне Семёновне. Старушка сразу заметила её подавленное настроение.

– Что случилось, дорогая? Вы сегодня совсем невесёлая.

– Да так, домашние проблемы, – Ольга готовила капельницу.

– Рассказывайте. В моём возрасте уже всё видела, может, совет дам.

И Ольга рассказала – о том, как мечтает о нормальной семейной жизни, о муже, который ничего не хочет менять, о детях, которые видят разницу между их семьёй и другими.

– Понятно, – кивнула Анна Семёновна. – А вы знаете, что это называется? Эмоциональный развод. Формально вы живёте вместе, а по сути – чужие люди.

– И что делать?

– А вы чего хотите? Чтобы он изменился или чтобы изменилась ваша жизнь?

– Не знаю. Хочется, чтобы мы были настоящей семьёй.

– Оленька, милая, – старушка взяла её за руку, – из моего опыта скажу – людей не переделывают. Если человек в сорок лет устраивает свою жизнь определённым образом, он уже не изменится. Вопрос в том, готовы ли вы принять это или будете искать другие пути.

– Какие другие пути?

– Ну, например, жить своей жизнью. Работать, с детьми ездить отдыхать. Пусть муж сидит дома, а вы живите так, как хотите.

– Но это же не семья…

– А что у вас сейчас? Семья или сожительство? – мягко спросила Анна Семёновна.

Ольга задумалась. Действительно, что у них сейчас? Они живут в одной квартире, ведут общий быт, но каждый сам по себе. Владимир в своём мире телевизора и дивана, она – в мире работы и забот о детях.

– Кстати, о работе, – сменила тему старушка, – я вчера с внучкой говорила. Она очень заинтересовалась. Можете с ней встретиться?

– А что за работа?

– Няня для двухлетнего малыша. По выходным, несколько часов. Платят хорошо.

– А что нужно делать?

– Обычная няня – погулять с ребёнком, покормить, поиграть. Родители в это время по своим делам. Они молодые, активные, любят куда-то ездить вдвоём.

– Хорошо, встречусь.

– Отлично! Завтра суббота, они как раз свободны. Дам телефон.

Дома Ольга застала обычную картину – Владимир с пивом у телевизора, дети в своих комнатах.