Этот безрассудный поступок перевернул мою судьбу. Я почувствовала отклик публики и ощутила, что такое магия театра. Спектакль привлек внимание публики, я привезла его на фестиваль в Эдинбурге, где он получил несколько премий. После чего ко мне подошел представитель театра «Ройал-Корт»[9] и предложил поступить туда актрисой. Передо мной встал выбор: продолжать университетскую карьеру или сделать шаг в неизвестность. И я сделала этот шаг.
Сейчас я бы успокоила юную себя, заверив, что в будущем ей обязательно встретятся родственные души. Но при этом она обретет «свою» среду не раньше тридцати лет. Именно в этом возрасте я стала частью команды Goodness Gracious Me[10]. Запустить это шоу было нелегко, но работа над ним стала настоящим чудом. Нашлись люди, у которых были те же чаяния и тайны, что у меня. Это были представители второго поколения иммигрантов, по-особому осмысливавшие свой статус. То, что было смешно нам, порой не вызывало смеха у окружающих. И вдруг выяснилось, что я не одна такая на свете. Боже, как здорово! Мы понимали друг друга без слов и нырнули в работу над шоу с тем же безрассудством, с каким я предприняла свой первый театральный эксперимент. Было неясно, поймет ли аудитория наш юмор, но мы верили, что нужно быть правдивыми и честными. Реакция была потрясающей, мы получили множество наград и широко гастролировали. Большего триумфа я в своей жизни не переживала.
Мне кажется, стоило бы сообщить молодой себе, что социальные связи и отношения в профессиональной среде гораздо важнее, чем кажется на первый взгляд. Раньше я думала, что сделанная работа сама будет говорить за тебя. Трудясь на проекте, я заводила дружбу с визажисткой, а не с режиссером. Но вскоре поняла, что в нашем обществе продолжают действовать родоплеменные правила: везде берут «своих». Я так до сих пор до конца и не влилась в артистическую среду, но теперь уже слишком поздно что-то предпринимать. Наверное, в молодости мне нужно было разумнее относиться к поддержанию знакомств и связей. Естественным образом у меня это не получалось. Невозможно же прийти к человеку и сказать: «А ну, дайте мне эту чертову работу!» Тогда бы я уподобилась Алану Партриджу[11], заставляющему всех нюхать его сыр. И по сей день, когда я занимаюсь одним проектом, никогда не знаю, что буду делать после его окончания. Но я смирилась с тем, что мой творческий путь всегда будет непредсказуем. Кастинги мне даются с трудом, да и я не всем подхожу. Иногда это очень огорчает, при условии что я очень много трудилась, чтобы чего-то достичь.
Если бы мне в молодости рассказали, как сложится моя жизнь, я бы не поверила. Может, только где-то очень глубоко шевельнулась бы мысль: «Господи, неужели все так? Неужели возможно жить тем, о чем я мечтаю?» С одной стороны, все время боишься на что-то надеяться, с другой – в нашем деле обязательно нужно иметь хоть немного оптимизма и веры в себя.
Ах да, я бы обязательно поведала шестнадцатилетней себе, что однажды кумир моих юных лет Донни Осмонд[12] придет в качестве гостя на шоу, где я изображаю восьмидесятипятилетнюю старушку. Вот от этого сообщения юная девчонка-индианка, наверное, упала бы в обморок! Красавец с плаката на стене наконец-то сидит рядом на диване, а ты подшучиваешь и издеваешься над ним в образе индийской пожилой дамы. Как вам это понравится?
