Правила, действительно просты до писка. Сначала раздается по одной карте, потом по две. И так далее до максимума. И заказывать надо максимальное количество взяток, которые можешь снять с кона. Возьмешь – поднимешься. Нет – списывают. И еще несколько не сложных особенностей. Подробности описывать не буду. Это, все же, не самоучитель карточных игр. А кто интересуется, есть целая масса «энциклопедий».
Всем это понравилось. Все решили, что попробовать стоит. И все поняли, что Шурик-маленький – самый большой специалист в новой игре. Точнее, почти все.
А почти – потому что сидел за столом человек, который понял, что Шурик лишь слегка знал секреты этой, на первый взгляд, простенькой коммерческой игры.
И этим одним человек был я.
«Ап энд даун…» Составители карточных энциклопедий знали только о каких-то американских солдатах, которые дулись в эту славную игру в душных и вонючих джунглях юго-восточной Азии. Но не положено им было знать, что с не меньшем азартом брали и сдавали взятки славные сержанты гвардейского дивизиона ракетных войск стратегического назначения Советской Армии. Не знали и знать не могли. Потому что наша часть входила в элиту этих и так особых войск, и была сверхсекретной.
Не могли проникнуть на неё агенты спецслужб стран – потенциальных противников. Все дороги, дорожки и тропинки были под маскировочными сетями, чтобы любопытный взгляд объективов вражьих спутников не проник в наши секретные секреты.
А вот вражья игра не только просочилась, но и по хозяйски укоренилась в сердцах сержантского и младшего офицерского состава (в основном из числа двухгодичников, тех, кто пришел после института отрабатывать лейтенантские погоны, полученные на военных кафедрах).
По вечерам, когда все наши отцы-командиры отправлялись в теплые уютные гнездышки в военном городке, а холостые офицеры – в менее уютные, но все равно согревающие душу комнаты общежитий, хозяевами казарм становились мы, унтер-офицеры, или проще сержанты. «Старики» у нас были не в особой силе. Во первых, самые авторитетные рядовыми не оставались, а становились сержантами. Тех, у кого в голове сквозняк гулял, не слишком уважали вне зависимости от срока службы. Так что сержантские лычки автоматически становились пропуском в элитный клуб казарменной аристократии. А потом, все же части наши считались элитными и отбор в них шел достаточно строгий.
Меня среди прочих особо одаренных, но не откосивших от призыва сразу из военкомата направили во всесоюзную «учебку», откуда я свеже испеченным сержантом (если уж совсем точно – младшим, но кто на это обращает внимание) попал в боевую часть. Звание и поддержка московского землячества быстро ввели меня в круг избранных.
И в этом кругу я прошел суровую школу азартных игр. Как-то поздним часом конца ноября мы сидели после отбоя в канцелярии второй батареи и откровенно маялись от безделья. С другой стороны, спать так рано было не по чину.
И тут кто-то и подбросил эту мину замедленного действия. Мина была очень действенной и взрывалась она почти каждый свободный от боевых будней вечер, вплоть до конца службы. Подозреваю и после моего увольнения орлы все так же с азартом после отбоя резались в «Ап энд Даун».
В первый вечер мы так и не раскусили все прелести этого сладкого яда. Так, что-то новенькое. И только через день, когда кто-то предположил, что взрослым солидным мужчинам в девятнадцать – двадцать лет несерьезно играть так просто на интерес. Все солидные мужчины согласились. Тем более одному из нас неделю назад исполнился двадцать один год.
