И тот, у кого на руке этот браслет, удаляется.
Не в сторону периметра станции, по направлению к шлюзам. А вглубь пространства, условно именуемого «поселком».
Ну, еще бы… Как же там без него-то обойдутся… Конечно же, спешит на помощь, несчастный сумасбродный юнец. Воспитанный в человеческом окружении, где все при малейшей угрозе готовы кинуться на помощь ближнему. Не ведающий ни страха, ни упрека. И даже не подозревающий о ситуациях, когда разумнее всего упасть, закатиться за любой бугорок и закрыть голову руками.
Как будто от его помощи есть какой-то толк.
– Вот! – заорал Фабер, тыча в экран видеала. – Вот куда нам нужно!
Распихивая подчиненных, к нему приближался ротмистр Кунканафирабху, свирепый, как сто чертей сразу.
– Кто здесь командует?! – взревел он. – Я или этот ходячий мешок с опилками?..
– Командуете вы, – поспешно согласился Фабер. И тут же добавил с внезапной непреклонностью: – А я приказываю!
Судя по эмоциональному накалу длинной фразы, которую исторг из клыкастой пасти ротмистр, это было проклятие.
Но то, что за этим последовало, удивило всех. В особенности самого Фабера, который приготовился было к тому, что его сейчас попросту распустят на ленточки.
– Союзнический долг обязывает… – торопливо переводил хорунжий Мептенеру. – Нам дан знак… Вперед, славные бойцы… Покажем чудеса доблести… Ну, и так далее, – закончил он чрезвычайно язвительно. – Вторая группа входит в поселок. Кстати.
– А мы? – спросил Фабер.
– Мы, – с наслаждением объявил хорунжий, – выполняем. Приказ. Твой.
15. Доктор Сатнунк верно служит науке
Большой бронированный саркофаг в дальнем, тускло освещенном углу лаборатории поставил матросов в затруднительное положение.
– Янрирр доктор, это тоже уносить?!
– Не нужно, – рассеянно сказал доктор Сатнунк.
Он уже собрал все свои вещи и теперь стоял посреди непривычно опустевшей лаборатории, оглядывая ее напоследок. Никаких особенных чувств он не испытывал. Эта часть его жизни уходила в прошлое. Не самое веселое было время, хотя и не сказать, что бесполезное…
Научный офицер Диридурн наблюдал за происходящим с ироническим выражением лица, подпирая стенку в некотором отдалении от гущи событий.
– Я слышал, – промолвил он, – что исследователи-этнографы, долгое время проводившие среди диких племен Тиралинга, по возвращении в лоно цивилизации никак не могли склонить себя к приготовлению пищи. Сказывались привычки к сырому мясу. Отрезаешь и жрешь. И не нужно никаких дополнительных ритуалов, вроде обвалки, обжарки, специй…
– Если вы намекаете на мою близость к этелекхам, – строго проговорил доктор Сатнунк, – то не преминьте поставить ситуацию с головы на ноги. Соотнеся уровни их цивилизации и нашей, скорее мы выглядим дикарями, готовыми отрезать и жрать.
– Собственно, это я и имел в виду, – усмехнулся Диридурн. – Вам предстоит тягостный период адаптации к реалиям грубой и незатейливой жизни Эхайнора. Надеюсь, вы не подцепили опасный вирус человеческого гуманизма?
– За меня можете быть спокойны. Я неплохо вакцинирован воспитанием и образованием. Это позволяет мне видеть изъяны в их гуманистической доктрине и быть персистентным к ее преимуществам. Для меня, эхайна, навсегда останется непонятным, как Федерация могла оставить своих граждан в заточении на столь долгий период. Люди не единожды объясняли мне, в чем причина. И они были вполне убедительны. Но их аргументация находится в иной парадигме… Поэтому я легко вернусь к привычному образу жизни. Надеюсь, Аквондакуррский университет еще благоденствует?
