Воевода кивнул.
– Если кто проходит через Портал, я сразу же узнаю об этом.
Его ладонь коснулась зеркального амулета.
– А нынче талисман раскалился и даже обжег мне кожу. Видать, ты непростой волшебник, если астрал так взъярился…
Он окинул меня оценивающим взглядом.
Ни о чем не спросил, хотя после встречи с демоном я был изрядно помят.
Досужее любопытство – роскошь, какую умные люди не могут себе позволить.
– Наверное, десятый дан у тебя?
– Тринадцатый, – сказал я.
И сразу же припомнил демона, что швырнул меня об дерево, как жалкую тряпку.
Каким бы сильным ты себя ни считал, найдется тот, кто надерет тебе задницу. Лучше об этом не забывать.
А если все же забудешь, найдутся те, что напомнят.
– Чародей, – пробормотал воевода.
Видно, он что-то взвешивал про себя.
– Служил на Черной Реке? – спросил он внезапно.
– Да.
– Где, ежели не секрет?
– У Излучины.
Из кармашка на поясе я вынул небольшой железный кружочек.
– Я потерял на Черной Реке почти всех друзей, – негромко произнес я. – А все, что мне досталось, это ржавая медаль императора. Паскудный обмен.
Огнард насупился.
– Жуткий был год, – согласился он. – А знаешь, теперь ведь Стояние на Черной Реке никто войной не считает. Я говорил с мальчишками…
Воевода невесело усмехнулся.
– Их в школе ведуны учат, будто Стояние – оно и было стояние, так, постояли на бережку да и разошлись. Если бы они знали…
– Лучше им не знать, – кратко ответил я.
Он глубоко кивнул.
– Ладно, – голос его снова стал звучным и полным силы, как, впрочем, и положено воеводе.
Стало ясно, Огнард принял решение.
– Ты сказал, по найму работаешь? Работу не ищешь? Город у нас богатый, мы хорошо заплатим.
– Кто ищет работу, находит рабство, – ответил я, – а призвание само отыщет тебя. Если смогу помочь, то сделаю все бесплатно. Что у вас случилось?
– Ну, ладно…
Воевода достал шипастый маленький шар и швырнул об землю. Тот обратился в голема – доспехи боевого коня; ожившие латы замерли над дорогой, готовые в путь.
– Едем, – отрывисто произнес Огнард. – Надо спешить, пока…
Он прервался.
– Я бы не просил тебя о помощи. Сам бы справился. Но я старший воевода; гвардия Малахита вся под моим началом.
– А значит, – подсказал я, – мешаться в дела городской стражи тебе не след.
– Верно говоришь, – кивнул Огнард, – но Руфусу я не верю…
Его глаза сузились – холодные, будто кусочки льда.
– Руфус – наш казначей и над стражей городской главный. А я всегда говорил, нельзя совмещать две должности, не к добру это, да только меня не слушали.
«И ты наверняка обрел злейшего врага», – подумалось мне.
– Но теперь, когда случилось убийство…
Огнард покачал головой.
– Город и так бурлит. По приказу Руфуса удвоили стражу; а тут еще орки, требуют, чтобы им вернули Остров-Среди-Болот…
Он развел руками.
– И ведь правы, черти, но вернуть-то остров теперь нельзя, и воевать мы с ними не можем. Да этот купец, мерзавец, со своей колдуньей-сестрой…
Его передернуло.
– У меня аж мороз по коже, как только ее увижу.
Воевода осекся.
– Э, что-то я тарахчу, будто кикимора на болоте. Просто давно поговорить было не с кем. Ладно, давай садись; день только начинается, успею все рассказать.
Оживший доспех парил над дорогой.
Я забрался в седло. Увы, совсем не так красиво и быстро, как раньше, в те времена, когда хоронил друзей на Черной Реке.
Юность – время возможностей, которое мы потратили не на то. Впрочем, там, у Излучины, я смог остаться в живых, и мы победили.
