Вокруг послышались звуки голоса преисподние, которые вырывались из темноты. Тучи закрывали небо своими чёрными плетьми. Поднялся ветер, и с грохотом полоснула молния, осветив на мгновение кладбище, где властвовали в этом мире мёртвые, и среди них был Сатана в обличии человека исполнивший свой долг и волю неистовства. Он полежал ещё некоторое время около трупа, встал и привёл себя в порядок, отряхнув костюм от кладбищенской земли. Столкнул ребёнка в могилу, засыпав как обычно сырыми листьями и землёй. Опустился на колени и, подняв руки кверху, произнёс ликующий, звериный крик, который пронёсся по крестам и могильным плитам, удаляясь, всё дальше вглубь царства теней. Собаки завыли ещё сильней. Даже луна своей величественностью спряталась за тёмно – багровые тучи от страха, от воплей столь жестокого зверя. И воцарилась темнота порочного затмения, и было знамение этому, Владыке Мёртвых и Князя Тьмы.
Волнение переполнило душу людей, когда они услышали факты звериных преступлений. И сострадание к невинным жертвам вселяло трепет жалости и злости. Горесть и слёзы испытали родители, этих несмышлёных и молодых душ. Антона поймали, через несколько лет. Он был всё это время неуловим. Даже сам удивлялся, порой в собственной неуязвимости. Вероятно, он полагал, что все обстоятельства безнаказанности происходят с помощью рук Дьявола. Ведь они всегда были рядом. Скромно маскировались под порядочного, застенчивого и доброго человека.
Можно рассказать, ещё о многих совершенных преступлениях этого человека с портфелем, но, честно говоря, надо знать меру. Озлобленность – это чувство не из приятных. И все прошедшие события доказывают о том, что среди людей есть вероятность появления аналогичных существ со скрыто выраженными патологиями душевных расстройств. Поэтому, заканчивая повествование, я хотел бы подвести итог.
При аресте у Антона обнаружили: пеньковый шпагат, носовой платок и остро заточенный нож. Он признался в своих убийствах, совершённых именно такими способами, как описывалось выше. А в заключение специалистов психоневрологического диспансера и судебной психиатрии значилось: «Ивлев Антон Пантелеевич, хроническим, психическим заболеванием не страдает. Обнаружены признаки психопатии мозаичного круга с сексуальными перверсиями, развивающейся на органически неполноценной почве. Указанные особенности психики при отсутствии болезненных нарушений памяти, мышления, интеллекта и сохранность критических способностей, были выражены не столь значительно и не мешали во время совершения инкриминируемых деяний отдавать себе отчёт в своих действиях и руководить ими. Потому что, как не страдавшего какими-либо психическими заболеваниями и сохранившего способность отдавать себе отчёт в своих действиях и руководить ими в отношении содеянного, следует считать вменяемым. Однако при совершении агрессивно-насильственных, сексуальных действий энергетическая заряженность влечения в сочетании со слабостью морально-этических запретов, могли найти отражение в его поведении. В применении принудительных мер медицинского характера он не нуждается».
Будучи за решёткой, как ни странно, но он раскаивался, совершенно откровенно. И сожалея обо всём этом, всё-таки показывал свою слабость и беззащитность в отношении себя: «… и зачем меня бог послал на эту землю, – такого ласкового, нежного, заботливого…»
