Мы выбросили гарпун с тросом. Зацепиться удалось только на третий раз, зато прочно. Поверхность была очень твёрдой и покрыта зёрнами металла. Наш гарпун не пробил её, а попал в углубление, застряв в его выступающих краях. Мы с Яном начали осторожно спускаться. Дополнительная трудность заключалась в том, что астероид вращался. Но Патер, сменивший вконец измученного Змея, демонстрировал чудеса пилотирования. Корабль казался спутником астероида. А его совместное с ним вращение естественным, как будто корабль был частью небесного тела, соединённым с ним невидимым стержнем. Гибкий трос не колебался и не менял угла наклона. Если бы кто-то мог наблюдать со стороны, решил бы, что трос и есть тот самый стержень, а корабль припаян к нему как увеличенная модель товара номер 1 из сувенирной лавки нашей Космостанции. Такие сувениры почему-то дарили всем мальчишкам, у меня дома тоже есть – корабль на металлической спице, торчащей из бесформенного куска железа. Весь этот сумбур ассоциаций вертелся у меня в голове, когда мы коснулись поверхности астероида.
Теперь надо было медленно, закрепляясь на каждом шагу как при вертикальном восхождении на гору, обследовать метр за метром. Гравитация на астероиде настолько слабая, что без фиксации можно улететь в открытый космос. Мы, конечно, были связаны с кораблём пуповинами фалов, но незапланированные полёты на них таят слишком много неожиданностей.
Мы продвигались, вглядываясь в обломки породы под ногами, но не замечали ничего выдающегося. И вдруг… Первым встрепенулся Янус. Это было невероятно! Посреди небольшой ровной площадки, усыпанной мелкими камнями и металлическими зёрнами, очень просто и как-то буднично располагался люк. Был он почти чёрным, под цвет местного металла, но не блестящим, как капли, а благородно-матовым и каким-то очень чистым, как ухоженная дорогая вещь. Посередине располагалась плоская ручка, связанная с винтом, которым люк и закрывался. Оставалось повернуть. Я попытался мысленно вспомнить какие-нибудь молитвы.
Долгое время ручка не поддавалась. Сколько мы ни пытались, она стояла неподвижно, как намертво слитая с люком. Тогда мы вспомнили «Первое правило астронавтов» из свода нашего шутника-инструктора – «Если чего-то невозможно достичь силой, надо включить мозг». Золотое правило, не раз выручало. Мы стали внимательно исследовать поверхность люка и обнаружили малюсенький выступ на его ровном крае. Такого рода включатели я видел на картинках древних фотоаппаратов. Лёгкое нажатие – и выступ повернулся как защёлка. Включился механизм, и ручка сама начала медленно вращаться, открывая люк. Если его создатели хотели спрятать механизм, то их погубил перфекционизм. Надо было весь край сделать неровным. Или они были уверены, что люк никто не найдёт? В самом деле – кому придёт в голову спускаться на астероид на окраине галактики? Да ещё в то время, когда сюда никто не летал. Но как тут появились люди? Ладно, лишние вопросы потом.
Как бы то ни было, но мы стояли у открытого люка. Оставалось войти.
Змей легко просочился вовнутрь, а я уже буквально протискивался. Хорошо, что с нами не было Патера. Его пришлось бы заталкивать. На кого, интересно, рассчитан этот вход?
Мы оказались в темноте, хотя это конечно было ожидаемо. Только собрались включить фонари, как раздался голос робота.
– Приветствую господин. Приветствую господин. Напоминаю. Закрыть люк. Не включать свет и ничего не трогать. Можно снять скафандры, подача кислорода будет обеспечена. Вас приветствует Астероид 4Н86Р, добро пожаловать на станцию. Начинается проверка безопасности.
