– Как урана недостаточно? – удивился Николай. – Этого быть не может!
– Может, Капитан! Мы растратили больше нормы, когда проходили сквозь атмосферный мираж. При посадке включили экстренный режим торможения и внешнее тушение пожара.
– Сколько же осталось топлива?
– Процентов сорок от положенной нормы.
Николай ударил кулаком по земле:
– Без ядерного заряда остаток пути кораблю придётся лететь лет десять. Он не запрограммирован ни другое топливо, и задание можно считать проваленным!
– Мы можем постараться найти уран на этой планете. Я думаю, что смогу обогатить его, лаборатория на корабле не пострадала.
– Это единственный выход из ситуации, значит будем искать Уран.
Эрот улыбнулся, глядя куда-то в даль, и весело сказал:
– А вот и наши девушки.
Эльвира и Лана улыбались, прохаживаясь по бирюзовому лугу.
Николай встал и попробовал сделать несколько приседаний.
Эльвира побежала к нему:
– Николай, тебе сейчас необходим отдых!
Николай с удивлением сказал:
– Очень странно: если я получил сильные ожоги, то почему я не чувствую боли? Ты вколола мне обезболивающее?
Эльвира уверенно ответила:
– Нет, к сожалению, медикаменты сгорели в грузовом отсеке. Не понимаю, почему по инструкции они должны были складироваться именно там?
Николай начал развязывать бинт на руке:
– Да потому что в каюту всё не вместить, – ответил он. – А наполнять кислородом весь корабль, слишком дорого.
Эльвира, помогла Николаю снять бинты.
– Этого не может быть! – воскликнула она.
Николай удивленно посмотрел на нее.
– Что ты имеешь в виду?
– Смотри, ровно двадцать часов назад раны Николая кровоточили от глубоких ожогов, – сказала Эльвира Лане. – Но сейчас они затянулись, как будто прошёл целый месяц!
– Да, действительно, – удивленно проговорила Лана. – Я вчера помогала перевязывать руки, кровотечение было очень сильное.
– Иммунитет хороший, – сказал Николай.
Эрот озабоченно оглядел команду:
– Да нет, дело тут, по-моему, совсем в другом.
Он достал нож и сделал небольшой надрез у себя на ладони.
Эльвира воскликнула:
– Что ты делаешь?
Николай с усмешкой ответил:
– Косит под психически нездорового…
Эрот с обидой посмотрел на них и, выставил руку:
– Смотрите внимательно.
Команда с удивлением наблюдала, как рана начала затягиваться. Через три минуты на ее месте остался чуть заметный шрам.
– Эффект барокамеры, – сказал Эрот. – Насыщение чистым кислородом способствует ускоренному оздоровлению и заживлению ран.
Лана хлопнула в ладоши:
– Эта планета полна сюрпризов: деревья здесь высотой в небоскрёбы, цветы в человеческий рост, но почему трава здесь такая низкая? Как будто кто-то её очень аккуратно состриг.
– Нам почти ничего не известно об этой планете, – сказал Николай. – Предлагаю осмотреть местность с высоты птичьего полёта. У нас есть всего один исправный рюкзак.
Лана надела его, завела голографический браслет, и взмыла в небеса.
Николай включил передатчик на браслете:
– Включи видеосигнал, Лана! – велел он.
Из микрофона послышался голос:
– Да, сейчас.
На экране появилось распутье дорог и большой камень.
– Может я слетаю да посмотрю, что там такое? – раздался голос Ланы.
– Ни в коем случае! – воскликнул Николай. – Срочно спускайся вниз. У нас слишком мало сведений об этой планете. Мы должны держаться все вместе.
Лана опустилась на землю.
У Эльвиры сделался задумчивый вид.
– Ребята, а вам не кажется странным, что мы находимся на этой планете почти двадцать пять часов и все это время Солнце продолжает освещать твердь. Когда мы только прилетели я отчётливо наблюдала закат на западе, но буквально через тридцать минут солнце взошло на востоке. Температура воздуха колеблется от двадцати двух градусов до двадцати семи. Это же идеальная температура для всего живого.
