Вчера миновал первый день Весны и целый день листва на Родовых Ветвях шелестела под только что родившимися, пока еще очень слабыми порывами зарождавшихся весенних ветров. Сейчас, первой весенней ночью чуть-чуть неуловимо изменился цвет Болбурга, словно бы его диск покрылся слабым зеленоватым налетом, нежнее и красочнее сделалась пестрая палитра раскинувшегося глубоко внизу Болота. Во множестве появились первые весенние бабочки и повсюду среди Древесных Листьев начали распускаться первые весенние цветы. Гера на этот раз прошла к своему обычному наблюдательному пункту не одна – за ней увязалась младшая сестренка Лея, и еще одна девушка по имени Алзика, считавшая себя не менее красивой, чем сама Гера, но не разделявшая ее стойких суицидальных убеждений.
Три девушки оказались не одиноки в предпринятой ими рискованной ночной прогулке – Вождь Айсарайг распорядился, чтобы его дочерей, и увязавшуюся за ними Алзику, незаметно сопровождали четверо хорошо вооруженных воинов, один из которых по имени Парсинг считался официальным женихом амбициозной Алзики. Воины шагали босыми ступнями по влажной коре совершенно бесшумно в десяти метрах позади девушек, чья белая кожа и золотые густые кудри светились в темноте, как будто специально для того, чтобы привлечь внимание какого-нибудь свирепого ночного хищника. Правда, верхние ярусы Ракельсфагов были не Болотом, и опасные хищники здесь водились не в таком пугающем изобилии, но с точки зрения, например, очень благоразумного Парсинга, следовало бы все же соблюдать элементарную маскировочную осторожность. Кстати, сам Парсинг был не менее амбициозен, чем его будущая жена Алзика и через несколько лет надеялся занять место, принадлежавшее на сегодняшний день Айсарайгу.
Гера стояла некоторое время в полном одиночестве на краю бездны, но затем, набравшись храбрости, к ней сзади осторожно подошла Лея и крепко уцепилась обеими ручонками за тонкую гибкую талию сестры, которую мечтали вот так вот когда-нибудь обвить рукой практически все мужчины Племени Семи Ветвей.
Гера наклонила голову и ласково поцеловала Лею в беленькую головку, спросив:
– Правда – здесь очень красиво, сестричка?
– Я первый раз вижу Внешний Мир! – дрожащим от неподдельного восторга голосом произнесла Лея. – Этот огромный страшный красный шар и есть – Болбург?
– Да, сестричка – это огромный всевидящий глаз Злого Божества, которому поклоняются несчастные жители Бездны.
– А эти красивые серебристые и золотистые мерцающие точки – те самые Звезды, о которых нам рассказывала в своих сказках бабушка?
– Именно – они, сестричка! – подтвердила мечтательным мелодичным голосом Гера. – И скоро, скоро, поверь мне – с этих звездочек к нам в гости на Дерево прилетит самый красивый мальчик на свете, и он станет моим мужем!
– И спасет тебя от Золотистой Гибели?!
– Ну, конечно же, маленькая моя!
– А можно я буду жить вместе с вами?!
– Ну, неужели ты думаешь, что мы отпустим нашу любимую сестренку куда-нибудь из нашего дома, глупенькая?!
Разговор двух сестер прервал раздавшийся неподалеку из-за их спин насмешливый негромкий недобрый смех, звучавший куда, как грубее, чем нежно лившиеся, словно хрустально чистая вода в горном ручейке, речь двух сестер. Это так грубо и зло рассмеялась Алзика, набравшаяся наконец смелости отойти подальше от спасительного большого листа, о прочный черенок которого она все время опиралась рукой, пока наблюдала за Внешним Миром, не находя в нем никакой ни живописности, ни прелести, ни первозданности. Она подошла почти вплотную к сестрам и сказала Гере, которую уже давным-давно ненавидела за ее совершенную красоту:
