Планетарное человечество: на краю пропасти - страница 21

Разумеется, нужно адекватно смотреть и на состояние прочих сред (литосфера, гидросфера, атмосфера), на расползание мегаполисов, на проблемы энергетики, на загрязнение воздушной среды и мирового океана. Не теряет остроты проблема глобального потепления на Земле, а такой, казалось бы, далекий от реальной жизни вопрос, как загрязнение ближнего космоса, создает угрозу безопасного использования околоземного пространства. Речь идет, в частности, о проблеме космического мусора: ныне на орбите более 17 тысяч спутников, из которых работает примерно тысяча, остальное – мусор.

Говоря об этнических, расовых и культурных различиях землян, мы обязаны исповедовать все тот же принцип, что и в области мировой культуры: единство в многообразии и цветущее богатство в системной целостности. Расовым и националистическим теориям совсем немного лет, многие из них исходили из ложных, а порою из античеловеческих идей и положений. Вот почему здесь необходимы новые глубокие исследования, но твердо стоящие на принципах гуманизма и широко использующие новые технологии и новейшие достижения наук (истории, этнографии, генетики, археологии, этнологии) и системных методологий.

Ныне, в начале XXI в., человечество в аспектах уровня и глубины религиозности заметно отличается от того, каким оно было, скажем, в середине прошлого столетия. Общая религиозность заметно возросла. После двух веков успешного наступления науки и светского просвещения для многих это явилось неожиданностью. На самом деле это вполне естественное следствие, связанное с большими историческими ритмами и вытекающее из общей природы человека. Это можно выразить и такими словами: после господства рационального мышления (не столь уж долгого – примерно с середины XVIII в. по конец XX в.) наступила эпоха вполне ощутимого кризиса рационализма и нарастания интуитивного и глубинно-иррационального отношения человека к миру и к самому себе (что обычно называют чувством веры). Это объективные волны в области духа и духовности, и напрямую с успехами наук они не связаны. Более того, сейчас сама наука (в наиболее продвинутых областях – космологии, космической антропологии, генетике, теории вероятностей, квантовой физике) отваживается на поиски оснований мира и его эволюции за пределами традиционной материальности. В научных журналах и книгах последних лет вполне здраво и в традициях научного дискурса ставится вопрос о «разумном замысле мира», о «целях» эволюционного развития, о вероятностных основаниях самопроизвольного развития сложных систем. В этом смысле наука очевидным образом сближается с некоторыми направлениями «богословской диалектики». Одним из ярких примеров подобного сближения служит творчество уже упомянутого выше крупного антрополога и философа ХХ в., убежденного христианина и даже члена общества Иисуса Пьера Тейяра де Шардена. Не избегали религиозных мотивов при обсуждении устройства мира Иван Павлов, Альберт Эйнштейн, Мари Гелл-Манн и другие большие ученые. В наши дни серьезный интерес естествоиспытателей к глубинам религиозной проблематики продолжает нарастать.

Таким образом, подъем «новой религиозности» (по своим причинам в исламе, по своим в христианстве) не только не удивителен, он в достаточной мере предсказуем. В этом плане несколько по-новому надо смотреть на такое уже вполне знакомое явление, как свободное мышление образованных людей, не связанное с какими-либо церковными догмами. Понятно, что это не официозный, насаждавшийся в СССР, «научный атеизм», который, несмотря на пышное название, был собранием довольно примитивных агиток и своеобразных «коммунистических догм» (типа «воинствующего материализма»). Нет, речь идет о том, что высокообразованный человек может проявлять интерес к духовным запросам, способен придерживаться норм высокой нравственности и морали вне каких-либо церковных институтов, вне каких-либо религий и конфессий. Вполне уместно назвать это явление «высоким атеизмом». Отряд такого рода людей в науке и культуре впечатляюще велик, и он тоже нарастает. По известным причинам ныне публично объявлять себя атеистом «не модно», однако таких людей много, и мы отлично это понимаем. В современном обществе идут противоречивые процессы: вчерашние атеисты вовлекаются в лоно церкви, вчерашние «верующие» становятся откровенными вольнодумцами. В сущности, это нормальный процесс. Здесь важна мягкая и благоразумная политика церквей, представляющих основные мировые религии. Разумный и толерантный диалог различных церквей между собою, равно как их общий разговор с экуменистами и вольнодумцами («высокими атеистами») – непременное условие здоровой в духовном отношении глобализации, без фанатизма, фундаментализма и крайностей.