В самом деле. Что за ерунда. Бежала бы себе куда бежала. Я-то тут при чем? Каким же таким образом я оказалась втянута в ее пивной маршрут.
Она промолчала, открыла баночку и жадно заглотила ее содержимое. Ну как из пустыни сбежала. Готова поспорить я видела даже ее слюну. А может быть, слышала. Не знаю, что хуже.
– Что-то, подруга, на тебе лица нет, – насытившись, вдруг произнесла она.
– От меня хотя бы не пахнет, – ответила я.
– Ну ты уж извиняй. Но с лавочки я все равно не уйду. Пиво-то я уже открыла.
Я сморщилась и завертела шеей. В поисках, куда можно пересесть. Чтобы от нее и подальше.
– Зря стараешься. Нет тут больше, – безразлично сказала она. – Поверь мне, я тут много ходила. Ты лучше давай, колись, что случилось? Так интересно, что пиво кончится раньше, чем ты начнешь.
Лицо в капюшоне кофты – не разглядеть. На вид молодая, средней степени худощавая, раздражает, но голос приятный, не высокий и не низкий. Тонкие, даже красивые немного жилистые руки. Белые. Что же ей от меня надо?
Мое терпение, конечно, ангельское, но она просто вынуждает.
– Ты всегда к незнакомым людям пристаешь? Или только когда выпьешь? – спросила я. – Тебе поговорить больше не с кем?
Она напряженно задумалась, точно подбирая ответ, но сдалась.
– Вот же отстой… – виновато вздохнула она. – Ладно, ладно, ты меня раскусила. Не с кем.
– А я еще думала, что это я жалкая… – демонстративно посмотрела я на это недоразумение.
– Зато посмотри, какая я полезная: смотришь на меня и сразу самооценка поднимается, – улыбнулась из-под капюшона она.
– Я так понимаю, что ты не отстанешь?
– Не-а… – сделала глоток и протянула она.
Вот же навязчивая… блин.
– Не понимаю, зачем…
– Просто, – ответила она.
– Просто – что?
– Просто, как ты подметила, мне не с кем поговорить. Просто, как я подметила, тебе не с кем поговорить тоже, – она сняла капюшон и поправила освободившиеся волосы.
Темно-русые. Спутавшиеся.
Ну хоть запах выветрился.
– Не нужно мне ни с кем говорить, – наконец, ответила ей я. – Лучше иди, куда шла… или бежала, или что ты там делала.
Она лишь безразлично уставилась куда-то наверх. Сделала еще один глоток. Потом почесала нос.
– Эй, я с тобой говорю! – не выдержала я.
– Ты же не хотела со мной говорить, – покосилась на меня она.
Вот же блин. Еще и к словам цепляется. И ко мне прицепилась. Натуральная растрепанная прищепка. В своем заношенном спортивном костюме. И кроссовки туда же. Носки и белые щиколотки торчат. И чем же я так провинилась?
– Слушай, а тебе пить-то хотя бы уже можно? – спросила я, пытаясь определить возраст этой нарушительницы. Распознавательных колец-то на пальцах нет, а на глаз черт ее знает.
– Ну вот… опять, что ли… – проворчала она. – И почему «мое можно» так всех касается. Я же не спрашиваю, можно ли тебе по ночам одной в этих закоулках сидеть.
Я промолчала. Так-то справедливое замечание.
– Знаешь, – задумчиво произнесла она. – Я думаю, у каждого человека есть своя особенная история, как раз для такого случая.
– Какого такого?
– Случайного, – улыбнулась она.
– И?
– И твоя история, подруга, прямо просится наружу.
Совсем сдурела от своей пробежки.
– Ты что, психолог или экстрасенс какой?
– Нет. Лучше, – улыбнулась она. – Я твой ангел-хранитель.
