Планктон и Звездочёт - страница 18

– Почему две целых три десятых? – не понял Бронницкий.

– Чтобы население не убывало и не росло, должно быть две целых три десятых на бабу, – пояснил Бордовских.

– А давайте выпьем? – снова предложил Сидоров.

– Наливай! – согласился Валентин, а остальные сдвинули рюмки.

– Ну, с Новым годом! – поднял тост Тюлипин.

– С наступающим! А теперь ещё с третьей стороны зайду, – Бордовских с удовольствием опрокинул рюмку и аппетитно зажевал красной рыбой. – Я вот читал «Происхождение видов» Дарвина. Кстати, рыбка охрененная, очень рекомендую под водочку. Хочу сказать, что зубодробительная книжка. Я все мозги сломал, но прочитал. И вот, что я из этого понял: любой биологический вид стремится занять всё имеющееся пространство, максимально расплодиться, насколько позволяет место. А потом, когда место закончится, начинается внутривидовая борьба. Это базовый закон, хоть для бактерий, хоть для приматов. Его нельзя отменить, потому что это основной инстинкт: каждый капитан хочет стать майором, каждому бездомному хочется комнату, а у кого есть комната – хочется отдельную квартиру, и так далее… В общем, именно поэтому коммунизм и прочие эксперименты не получились.

– Да всё получилось, – разозлился Сидоров. – Если бы не эти сраные пиндосы…

– Не перебивай, пожалуйста! – Бордовских бесцеремонно прервал младшего лингвиста. – Так вот… единственный случай, когда не происходит внутривидовой борьбы – это когда происходит переход на следующий этап эволюции и множество одноклеточных становятся одним многоклеточным организмом. Ты понимаешь? Вот миллиарды бактерий в пробирке всегда будут адски друг с другом бороться, а в человеке такие же миллиарды клеток живут в полной гармонии. Это следующий шаг эволюции: многоклеточный организм. Внутри него не происходит внутривидовой борьбы между отдельными клетками. Мозг не борется с сердцем и печенью.

– Зато печень иногда борется с мозгом, – пошутил Бронницкий.

Сорокин уже давно молчал, иногда тряс головой и что-то бормотал по-английски. Предмет дискуссии явно не вписывался в его блочную картину мира.

– И у нас произойдёт так же: миллиарды людей объединятся в единое Человечество посредством прямой связи сознания с единым информационным пространством всех людей! Такой коллективный разум Человечества. И тут действительно наступит идеальное общество, как ни назови. От каждого по способностям, каждому – по потребностям. Наступает полный коммунизм, но только на совсем другом техническом уровне, новый этап эволюции.

– Я на такое не подпишусь! – задумался Бронницкий. – От меня же ничего не останется.

– А у меня тоже есть своя теория! – неожиданно вступил Сидоров. – Насчёт происхождения Вселенной. Я лично думаю, что наша Вселенная – капля на хрене Божественного Существа. Оно божественно поссало, произошел Большой Взрыв и образовалась наша Вселенная. Потом Существо божественно стряхнуло, и наша Вселенная начала расширяться…

– Это очень интересно, но дай мне закончить, пожалуйста! – взмолился Бордовских. – Что я говорил? Это всё произойдёт, конечно, за счет стирания личности. Разумеется, будут какие-то маргиналы, отшельники, которые не подключатся к Матрице, которые не захотят… Для них построят какие-нибудь резервации, например. Я скорее всего там окажусь, если доживу: буду кататься на своём «Урале» курам на смех. Но большинство людей уйдёт в Матрицу совершенно добровольно и даже не поймёт, что произошло. Поэтому я говорю, что через сорок лет закончится история людей и начнётся история Человечества.