— Жейш с сыновьями каким-то образом смогли выбраться из темницы, отомкнув цепи и выломав окно и часть стены, — докладывал в это время Роаш. — Я успел допросить тех заключённых, что остались в своих камерах, и они сказали, что к ним пришёл Жейш с ключами и освободил их. Стража в коридоре не двигалась и не реагировала на них. Жейш ещё запрещал прикасаться к ним. Думаю, без мёртвого бога здесь не обошлось. После освобождения Жейш отдал приказ напасть на дворец. Часть его родичей этому приказу не последовали, оставшись в камерах. Повелитель, среди них у очень многих имеются проблемы с рассудком. Похоже, они начали сходить с ума, вынужденные идти против своих инстинктов и участвовать в заговоре против вас. Я не исключаю и длительное ментальное воздействие на разум. Возможно, имели место и другие противоречащие нашей природе поступки…
— Довольно, — прошипел наагашейд, прожигая Роаша взглядом. — Казнить всех.
Лицо Роаша напряглось.
— Всех? — повторил он.
— Да, — безапелляционно заявил повелитель. — Они посмели зайти так далеко! Она могла пострадать…
Он сбился и плотно прикрыл глаза, пытаясь взять себя в руки. И уже более спокойно добавил:
— С женатыми провести ритуал разрыва брачной связи. Самое большее через два часа их всех должны казнить.
Сказав это, он круто развернулся и подполз к Дариласе. Обхватил её руками и бесцеремонно вырвал из рук Руазы. Принцесса потерянно вцепилась в локоть Ссадаши. А повелитель поднял Дариласу, прижал к груди и пополз вверх по лестнице. Роаш недовольно зашипел, но проявил благоразумие и лезть не стал. Ссадаши тоскливо посмотрел на испуганную Руазу. Везёт ему в последнее время на принцесс.
А Дариласа смотрела поверх плеча наагашейда на обречённых нагов, и в голове её стучала одна-единственная фраза: «Казнить всех».
***
Вааш спускался вниз по лестнице, держа на руках Тавриду и дочь. Одна сидела на одной руке, другая на другой. Лица обеих были заплаканными и красными. Сейчас Таврида казалась едва ли старше Райшанчика. Увидев связанных мятежников внизу и трупы, Вааш резко затормозил. Таврида и его дочь закрыли глаза и прижались к нему плотнее.
— О, Вааш, всё своё ношу с собой? — пошутил кто-то из нагов.
— Не всё, — мрачно отозвался Вааш, с беспокойством осматриваясь. — Дариласки не хватает.
И покрутил в воздухе кончиком хвоста, показывая, чем именно её понесёт.
— Госпожу забрал наагашейд, — просветил его Ссадаши.
Парень поддерживал под руку принцессу Руазу. Та всё никак не могла прийти в себя и просто испуганно смотрела в пол.
— Он такой… нервный был, — тихо добавил парень.
Вааш выругался и развернулся, видимо вознамерившись ползти за девушкой.
— Не рискуй, — донёсся до него мрачный голос Роаша.
Вааш развернулся и посмотрел на рыжего нага. Вид у того был очень недовольный. Раздражение и злость ярко отражались на его лице. Но тем не менее даже он, помешанный на своей дочери «папаша», не посмел остановить наагашейда. И советовал Ваашу не делать этого.
— Настолько плохо? — нахмурившись, уточнил Вааш.
Роаш кивнул, а потом пожал плечами, словно не был уверен в своих предположениях.
— Очень сильно разозлился, — тихо поведал он. — И испугался. За неё.
Вааш припомнил себя в те годы, когда инстинкты раздирали его сильнее всего, и согласился с Роашем. Пусть остынет. В такие моменты наги особенно рьяно заботятся о безопасности дорогих им женщин. Вред причинить не должен. Хотя всё равно Ваашу было беспокойно.
