А нифига! Униженная раз, она себя в обиду не даёт.
Мы как две косули на пастбище вокруг волчьих угодий. Каблуками стучали по плитке торгового центра. Шли такие длинноногие, губастые, красивые. Платья хоть и строгие, но короткие. И все на нас смотрели.
В кафе пошли после универа. Заглянули себе чулки купить. И меня пробило на красивое нижнее бельё.
Сны снами, а вдруг мой Демон вернётся?
Дело в том, что я не сомневалась – зеленоглазый Лео однозначно оборотень. И скорей всего, я могу попасть в Лес. Параллельный мир двуликих, где живёт Лучистый Демон.
Вернусь домой, выясню всё до мельчайших подробностей. У меня и рюкзак для дальнего похода собран. И Никанора с собой возьму.
О Нике пришлось рассказать Сашке, потому что больше некому.
– Стоит такой на нашей кухне. Голый по пояс и в чёрной Зоиной юбке, – рассказывала я свои утренние приключения.
– Юбка в обтяжку? – вскинула бровь Саша.
– Нет, широкая, ему по колено. – Я зашла в кафе и сразу присмотрела свободный столик. – Блины жарит.
– Хозяйственный какой, – усмехнулась Александра, сразу заказала нам капучино и булку в карамели.
– И спрашивает такой: «Маруся, детка, покушаешь со мной блинов с мясом?»
– «Детка» – это плохой признак, – морщила вздёрнутый нос Саша. – Гони его в шею из вашей квартиры.
– Слушай дальше. – Откинула телефон в сторону и накренилась к ней через столик. – Я зашла с Ником. И этот Лео Сан, ну, Лёнька он, в общем, Санкин, присел… Без трусов, кстати, член мелькнул. И руки расправил в стороны. Кричит: «Здорово, боец!»
– Никанор испугался? – нахмурилась Саша, потому что знала, как странно ведёт себя мой младший брат.
– В том-то и дело, что нет. Ник кинулся к нему в объятия. И судорог не было, когда этот Лео его подкинул вверх. И сидел у совершенно незнакомого мужика на руках и жарил с ним блины. И ел блины! Его накормить проблема, кроме чёрного хлеба и огурцов ничего не ест.
– Да, помню я. – Саша серьёзно удивилась. – Две ночи кошмара в вашей комнате. А ты не спрашивала, кто он по профессии, этот Лео? Вдруг детский психиатр.
– Я как-то не подумала, – ошарашенно выдохнула я.
Ведь если он психиатр, то гипноз, который он пытался вчера применить, вполне оправдан.
Такое разочарование!
Я уже к оборотням жить собралась.
– У всего есть причина, – уверенно заявила подруга. – Раз у вас дома такой нянька, и они с Зоей пара, может, рванёшь с нами в клуб? Оторвёмся.
– Я опасаюсь его, – сказала правду. – Он такой странный. И ты права, надо гнать его в шею. Хотя Зоя там реально запала. Как с*ка течная, вся извелась вокруг него. Он её младше и красивый. Похоже, и любовник зашибись.
Мы на время замолкли. Пили капучино, делили большую булку и сидели, каждая в своём телефоне.
И вдруг высветился на экране моего телефона звонок от папы. У меня мгновенно начали трястись руки.
Папа – это особая статья в нашей жизни.
Он сидел в молодости пять лет в тюрьме, и мамочка моя золотая дождалась своего урку с Зоей на руках. Потом появилась я. Папа старался ступить на путь исправления. Занимался мелким бизнесом. Потом понял, что честно не заработает и его тянет опять украсть. Фирму закрыл, работал на дядю. После рождения Никанора мама стала болеть. И умерла, когда младшему брату было всего три года. Папа запил. Пропил все сбережения, всю мебель и даже посуду. Зоя бросила университет и пошла в эскорт, чтобы нас, мелких, прокормить. А потом соседи в нашей старой квартире не закрыли газовую конфорку, и взрыв оставил нас без жилья. Нас с Ником искали под завалами двое суток. Дом так неудачно обрушился, что чуть ли не вручную приходилось откапывать. Люди не поняли, как мы выжили, были погребены в самом низу, в подвале дома, хотя жили на пятом этаже. И спасла нас бетонная плита, что удачно упала и прикрыла нас.
