– Что? – раздраженно спрашиваю я.
– Ты собираешься убрать член в штаны?
Я смотрю вниз на свой пенис, все еще перемазанный помадой Петры. Я уже и забыл о прерванном минете. Нахмурившись, заправляю член обратно.
– Доволен?
– Вполне, – отвечает он.
Мы направляемся в зал.
Ночь только набирает обороты – гости выстроились у барной стойки, на танцполе становится тесно, все кабинки со столиками уже заняты.
Я оглядываю многолюдную суету и вижу деньги, деньги, деньги. Официантки засовывают наличные в передники, разнося посетителям напитки с четырехсотпроцентной наценкой. Бармены снова и снова проводят кредитными картами, и каждый взмах – еще одна капля в море денег «Братерства».
Стены в клубе оклеены газетной бумагой, кабинки обиты бархатом насыщенного изумрудного цвета. Тусклое, водянисто-зеленое освещение создает узорчатые тени, из-за которых кажется, что посетители идут по высокой траве.
Это самые настоящие джунгли, и я их король. Посетители, сами того не подозревая, оказывают мне почести, пока я осушаю их кошельки с каждым напитком.
Я занимаю наблюдательную позицию в углу танцпола, делая вид, что слежу за посетителями, но на самом деле не свожу глаз со своих подчиненных. В особенности с барменов.
За стойкой основного бара их четверо – Петра, Моник, Бронсон и Чез. Все они быстрые и расторопные работники, нанятые за первоклассные навыки и сексуальную внешность. Я не исключаю женщин, но подозрения падают на парней. Петра и Моник получают ошеломляющее количество чаевых ото всех одиноких бизнесменов в округе. Бронсон и Чез тоже отлично справляются, но, исходя из моего опыта, мужское корыстолюбие удовлетворяют триста долларов за ночь.
Хороший бармен – это фокусник и жонглер в одном флаконе. Он болтает с клиентом, одновременно переворачивая бокалы, перемешивая шейкеры и наливая двенадцать порций подряд. Он заставляет деньги исчезать, а алкоголь литься рекой. Он всегда выполняет десять дел одновременно.
Нужен наметанный глаз, чтобы понять, что он проворачивает на самом деле.
Через двадцать восемь минут я вычисляю вора.
Это не Бронсон с его накачанными мышцами и обаянием наглеца. Он хоть и подсовывает бесплатный напиток хихикающей блондинке, но оплачивает его из собственных чаевых.
Нет, это Чез, маленький скользкий ублюдок. Чез с его серебряными кольцами, хипстерской бородкой и пучком на голове.
У этого ублюдка огромное самомнение, если он думает, что может проворачивать две аферы за раз прямо у нас под носом. Во-первых, Чез принимает платежи сразу у трех-четырех клиентов одновременно и делает вид, что все их отмечает. Но когда его пальцы летают по экрану, я замечаю, что засчитывается лишь девять из десяти заказов в расчете на то, что объем платежей скроет его махинации.
Но есть и кое-что еще, чего Йонас не заметил: Чез тайком пронес в клуб собственную бутылку «Краун Роял». Это элитный напиток, по восемнадцать долларов за шот. Каждый раз, когда клиент его заказывает, бармен наливает ему из бутылки, которой он подменил мой виски. А затем опускает оплату прямо в свою банку для чаевых.
За то время, что я за ним наблюдаю, Чез украл уже порядка семидесяти шести долларов. По моим приблизительным подсчетам, это означает, что он присваивает более девятисот долларов за ночь.
Я делаю жест Йонасу, подзывая его к себе.
– Это Чез, – говорю я.
Брат смотрит на Чеза и на его самодовольную ухмылку, когда тот открывает четыре бутылки пива и протягивает их стайке шумных студенток. Лицо Йонаса темнеет. Он делает шаг, словно намеревается схватить Чеза за грудки и перетащить через стойку прямо здесь и сейчас.
