Желание трахаться просто зашкаливает. Но не со шлюхой, а с малышкой, что спит в комнате. Интересно насколько она тугая? Как стонет? Как будет кончать, пока я буду насаживать ее на болт?
Блядь! От этих мыслей только хуже становится. В голове гудит. Потому что вместо того, чтобы успокоиться, я представляю, как она ладошками мой стояк обхватывает, водит по нему маленькой ручкой, а другой рукой играет с собственной дырочкой. Эдакая порочная грязная сучка у моих ног.
***
Бездыханное тело предателя висит на цепях, а я так ничего и не узнал. Он сдавал врагам даты и объемы поставки нелегальщины, что я возил из-за границы.
На суде мне зачитали довольно длинный список, буквально до минуты указывающий время прибытия того или иного товара, порт, рейс, номер авто. Разве что фамилии непосредственных перевозчиков не огласили. И то, наверное, знали.
Это все звенья одной цепи. Большой такой длинной цепочки, полностью вытянув которую, я доберусь до зачинщика, что, похоже, сумел запустить свои клешни во все сферы моей жизни.
Интересно, кому же я так насолил? Хотя... Проще, наверное, составить список людей, которым я тогда не стоял поперек горла. Просто все боялись.
А тут вдруг мои секреты посыпались прямо на голову правосудию мощнейшим летним ливнем, который спецом на меня вылился золотым дождем.
– Бакир, – подзываю друга, вернувшегося в комнату. – Надо пробить историю звонков с его телефона. На всякий случай.
– Он же сказал, что ему дали специальную трубку. Он с нее звонил.
– Все равно проверь, – настаиваю я. – Заодно достань распечатку звонков с телефона Асии. С кем и сколько говорила.
– Это зачем? – нахмурив брови интересуется друг.
– Слишком сильно дома ждет, – бросаю я в ответ.
– Ну, соскучилась, наверное, – предполагает мужчина.
– Тебе два года что ли, чтобы в такую ерунду верить? – цокаю я.
– Ладно, сделаю. Завтра утром напрягу кого надо. Этого убрать? – Бакир кивает в сторону трупа.
– Нет, – отрицаю я. – Пусть знают, что я до каждого доберусь.
– Хорошо. Интересно, как скоро его тут найдут?!
– Завтра утром, – делаю ставку я.
– Вечером, – предполагает Бакир. – Жена только вечером поднимет тревогу. А клуб и без его физиономии нормально функционирует. Сюда не сунется никто без надобности.
Передергиваю плечами.
– Даян, ты бы это... Девчонку не пресовал пока. Она и так как смерть бледная... Да и не известно, реально ли бежать пыталась. Сам что ли в клубах баб не снимаешь?! Может, обстоятельства так сложились.
– А хули ты ее защищаешь?
– Она за грехи родителей отвечать не должна, – спокойно произносит Бакир.
– У нее за день достаточно собственных грехов накопилось, – отвечаю я.
– Дай ей последний шанс, – просит друг.
– Запал?
– Нет. Жалко просто. По-человечески с ней надо. Тогда она и рыпаться перестанет.
– Жалко у пчелки, Бакир, – отхожу в сторону, давая понять, что разговор окончен.
Мы возвращаемся в отель. Я чувствую усталость. Будто меня загоняли, как ездовую лошадь.
Прошу Милану сделать мне массаж. Друг прав: держать ее при себе – только яйца дразнить. Какой-то особый способ мазохизма.
Нежные девичьи пальчики робко пробегают по спине. Их прикосновения током херачат.
Я зубы стискиваю, чтобы не наброситься на ее юное белоснежное тело с бархатистой кожей и мягкими распущенными на этот раз волосами.
Она трется об меня промежностью. Маленькая киска касается моей поясницы, правда через трусики, но я дурею даже от этого.
