Слушая подругу, нет - сестру, поскольку они обе рождены другим миром, впервые в жизни Юлька радовалась, что она оказалась так одинока к моменту аварии. Никто о ней не будет убиваться и не погорюет о пропаже. Она умудрилась даже порадоваться тому, что Олег её бросил и мысленно пожелала ему счастья с Соней.
- Пошли обратно, к Серафиме, - решительно потянула она Алёну, заставляя её подняться на ноги.
- Не хочу к ней, - шмыгнула носом Алёнка. – Она тебя опять в постельку уложит, а меня – в сарай! А там гуси утром щиплются, заразы красноносые!
- У нас еда закончилась, а Серафима накормит. И любая крыша над головой лучше, чем прямо под небом спать на голой земле, - возразила Юлька больше для видимости, потому, что Алёна, хоть и возмущалась, но послушно шла рядом.
- Кстати, похоже, Серафима тебя своему старшенькому сынку присмотрела. Как по мне – неплохой вариант. Плечистенький такой! – Алёнка лукаво улыбнулась, сквозь ещё непросохшие до конца слёзы. - Я так поняла они из артели оружейников. Пока мы вдоль улицы позавчера в город шли, видела несколько кузниц по берегу озера, подальше от домов?
Переключившись на обсуждение Серафимы, ремесла, которым занималась её семья, домашнего хозяйства и, главное, старшего сына, девушки немного отвлеклись от мыслей о невозможности вернуться в свой мир. А они с такой верой и надеждой на успех шли сюда! Вчера на рассвете навсегда попрощались с Серафимой, которая искренне огорчилась, что гости уходят, и Юлька не дождалась её сына с ночного дежурства в городском ополчении. Может тогда осталась бы… Уходили уверенно и решительно, а сейчас возвращаются, поджав хвосты с просьбой о приюте и теперь неизвестно на какой срок.
- Если ты выйдешь замуж за сына Серафимы, крыша над головой и кусок хлеба с маслом, нам обеспечены, - по-деловому разглагольствовала Алёнка.
- Ты нормальная? Сама выходи за кусок хлеба с маслом, если тебе это подходит! Я по любви замуж хочу! – возмутилась Юлька.
- Эй! Тебе сколько лет? Какая любовь, в наше время и в нашем положении? Начнёте жить и всё появится: общие заботы, дом, любовь. И я бы вышла, между прочим! Только сватаются к тебе, если ты заметила!
Остаток дороги девушки так горячо спорили о любви и её месте, или не месте, в настоящих реалиях, что время пролетело незаметно.
На подходе к дому девушки поняли, что что-то не так...
- Алёна… тишина… послушай, какая мёртвая тишина…
Не лаяли собаки на улице, не похрюкивали сонно в сарае свиньи, не слышно было никаких приглушенных полных жизни звуков, которыми обычно полна ночь вблизи людского жилья и даже сверчки не пели. Дом Серафимы и хозяйственные постройки темнели безжизненным чёрным нагроможденьем. Вся улица пугала девушек своей тёмной тишиной до дрожи в коленках.
Вдруг, два воздушных смерча окутали девушек коконами и, приподняв над землёй на пару метров, понесли их в сторону города. Впрочем, куда их несёт ветер девушки не поняли, потому что их вертело, как в мощной центрифуге, до тошноты и потемнения в глазах.
Юлька не сразу смогла сфокусировать зрение, когда бешенное вращение, наконец, прекратилось. А когда это получилось, охнула от неожиданности: она, как сломанная кукла, лежала, буквально, на огромной куче девушек и молодых женщин. Был поздний вечер, но город, на рыночной площади которого она оказалась, был ярко освещён заревом пожаров, едкий чёрный дым валил такими огромными клубами, что был заметен даже в ночи.
