Юю разогнала ладошкой дым, потянувшийся к ее лицу, Хью торопливо затянулся и потушил сигарету в пепельнице.
–Как с тобой можно ладить? – сказала Юю.
– Если снять розовые очки, то можно, – неожиданно грубо сказал Хью, решив вывалить разом то, что накипело в душе,– у всех есть недостатки. Почему ты своего Казарина или Виктора Шилова воспринимаешь такими, какие они есть, а мне приписываешь какие-то несуществующие качества? Запомни, я бываю груб и злобен, я способен использовать человека в своих интересах, я могу убить без колебаний. Я не слушаю Моцарта и не люблю Вермейера. Я ползаю на животе по дну канавы, прячусь в подворотне, стреляю из ворованного кольта, езжу на машинах с перебитыми номерами. Я нарушаю закон, чтобы спасти его же. И если ты это не можешь принять – то ты не можешь принять и меня.
Юю молчала, не глядя в сторону Хью, поэтому он вышел из кабинета, хлопнув дверью и зашел в кухоньку, где сотрудники обычно пили чай и устраивали ланчи. «Как же все плохо! – подумал Барбер, – не успела моя малышка приехать, как мы уже поссорились». Он включил кофеварку, чтобы хоть чем-то себя занять. За ним вошла Бесси. Она, конечно же слышала всё через приоткрытую дверь. Беси со вздохом протянула Хью коробочку восточных сладостей.
– Иди и угости Юджину. И поцелуй ее покрепче. Скажи, что она сама красивая и так далее. Что я тебя учить должна, дурака?
Глава 7.
Юю и Хью помирились довольно быстро. Хорошо, что изобрели поцелуи, они решают половину проблем молодых пар! Совет Бесси сработал.
Уже на следующее утро парочка отбыла в Лиссе на «Рено» молодого сыщика. Свен Свенсон выдал на дорожные расходы, проявив скаредность и потребовав потом представить отчет. Хью хмыкнул, но взял под козырек. Юджина куталась в цветастую русскую шаль, которую ей подарил Казарин. На ком-то белый платок с кистями и гигантскими розами смотрелся бы глупо и аляповато, но именно ей шел, несмотря на то, что под платком пряталась вязаная водолазка, а тугую попку Юджины обтянули голубые джинсы.
По пути Юю рассказывала о Казарине. Он уже приноровился передвигаться с тростью. Ей удалось убедить его заниматься гимнастикой и прибегнуть к услугам физиотерапевта. Выздоровление после инсульта пошло значительно быстрее. Виктор соорудил ему турник, на котором Борис уже умудрялся подтянуться три или даже пять раз.
Хью молча слушал невесту и не мог налюбоваться на ее точеный профиль, льняные густые косы и тонкую фигурку. Ему определенно повезло! Конечно, характер у Юю был не сахар, но если учесть, что ей удалось преодолеть, она вполне могла стать законченной стервой. Но ведь не стала же… Юю видела, что Хью любуется ей, и внимание жениха ей льстило. То и дело ее нежные щеки покрывались густым румянцем, и она опускала пушистые ресницы.
Дорога из Антверпена в Лиссе – это не просто путь по карте, а сплетение настроений и красок фламандской земли. Из каменного сердца Антверпена она вела в сельскую идиллию. Простившись с суетой большого города, парочка выехала через густые ряды тополей, мимо колонн древнего храма, в край цветов и спокойствия.
– Я была тут с классом на трехдневной экскурсии, – с улыбкой произнесла Юю, – можешь себе представить полосатое поле? Белые алые, желтые, оранжевые и бордовые полосы тюльпанов. Точно полоски шелка на флаге несуществующей страны…
– Жаль, что я тут не был, – протянул Хью, следя за дорогой, – наверное, весной тут красиво.
