У меня снова начинает болеть голова. Я открываю ящик стола, нашариваю пачку парацетамола, которую храню там, и спешно выпиваю две таблетки. Говорю себе, что за восемнадцать лет, прошедших с тех пор, как я видела его в последний раз, с Джейком могло случиться все что угодно. Он в буквальном смысле создал себя заново.
Нет, я совсем не знаю этого Брэда Финчли.
И это хорошо для моей работы, потому что по закону я должна была заявить, что знакома с обвиняемым – в тот же момент, как увидела его фотографию.
Но я этого не сделала.
Если это обнаружится прежде, чем я откажусь вести дело, я рискую потерять все. Санкции за нарушение регламента, несомненно, испортят мою репутацию – а скорее всего, и мою карьеру – в зависимости от того, насколько далеко я успею зайти.
А что насчет Ноя? Как я смогу объяснить ему все это? Никак – и значит, я рискую также своим браком. Эта мысль ужасает меня. Я уже так много сделала, так много лгала, чтобы защитить нас обоих… Можно смело сказать, что я полностью вытравила свое прошлое – но у меня не было выбора.
И все же мне понадобилось восемнадцать лет, чтобы найти Джейка, – и поэтому, несмотря ни на что, я понимаю, что не могу просто отпустить его снова. По крайней мере, сразу. Проще считать Джейка и Брэда двумя совершенно разными людьми.
Понимая, что не могу откладывать это вечно, я снова придвигаю папку к себе и открываю ее. На этот раз отчетливо сознавая, какие ужасы ожидают меня на страницах судебного дела.
* * *
Марку и Беверли Рашнелл было по шестьдесят семь лет, они жили в богатом районе Эпсома, графство Суррей. Чуть менее месяца назад они были найдены мертвыми в своем доме – в месте, которое должно быть безопасным прибежищем, однако нам слишком часто приходится иметь дело с преступлениями, которые происходят именно там, в родном доме жертв.
Отчеты, распространяемые в юридических кругах, показывают, что 2,3 миллиона взрослых людей за прошлый год подверглись домашнему насилию – и это только доказанные случаи; как это ни ужасно, еженедельно от рук своих партнеров или бывших партнеров погибают минимум две женщины. Но данное дело гласит, что и муж, и жена были найдены мертвыми в доме, в котором жили, – в том месте, которое должно было обеспечить им безопасность.
Я пролистываю лежащий передо мной отчет до страниц с ужасными подробностями: мне важно столкнуться с описанием насилия лицом к лицу. За годы работы я поняла, что нет смысла ходить вокруг да около – оно все равно найдет способ добраться до твоего сознания. Если я не перейду к этим подробностям прямо сейчас, впоследствии они подействуют на меня еще хуже, станут более личными – превратятся в тени, пляшущие в углах комнаты, в призраки, крадущиеся за мной по пятам ночью… Нет, мне нельзя бежать от них.
На снимках показаны последствия убийства – и это невыносимо уродливо. Марк Рашнелл был застрелен в упор, фотография не оставляет пространства для воображения. Беверли Рашнелл тоже была убита выстрелом в голову – но с бо`льшего расстояния. Судя по отчету судмедэкспертов, супруги были убиты в один и тот же отрезок времени, однако трудно определить, кто из них погиб первым.
Я вспоминаю о том, как пальцы Джейка ласкали мою щеку или гладили мою спину, и вместо этого пытаюсь представить, как они нажимают на спусковой крючок. Дважды. Посылая пули в живых людей.
Это было намеренное, расчетливое, жестокое убийство.
