– Детка? – подал голос Джон, снимая туфли. – Извини, задержался. Думал, ты уже спишь. Посидел после мероприятия с пиарщиком и интервьюером.
Куртку он повесил на крючок со второй попытки. Наверное, последняя пинта была лишней…
– Вымотался, чувствую себя столетним старцем. Надеюсь, ты поможешь мне прийти в себя?
В гостиной Джон ожидал увидеть включенный телевизор, бутылочку вина на кофейном столике и уютно устроившуюся под одеялом жену, но та стояла посреди комнаты при полном параде, с двумя чемоданами у ног.
– Решила не уходить, пока ты не появишься, – сказала Эми. – Не хотела оставлять прощальную записку на столике.
У него на секунду перехватило дыхание, а потом слова полились неудержимым потоком:
– Эми? Что ты задумала? Куда собралась? Я считал, что все утряслось…
– Это ты так считал и даже не спросил, что думаю я.
– Куда ты идешь?
– Теперь это уже не твое дело. Коттедж записан на меня, но я не хочу оставлять тебя бездомным. На время уйду в другое место, дам тебе время подыскать новое жилье.
Она закинула сумочку на плечо, и Джон, инстинктивно сделав шаг в сторону, заступил дорогу к двери.
– Но… ты последнее время вроде была счастлива, – пробормотал он.
– Куда уж счастливее… Джон, я несчастна и одинока уже много месяцев. Не месяцев – лет!
– Из-за моей работы?
– Ты просто одержим! Ты не ходишь на работу, ты в ней живешь! Для тебя больше ничего не существует!
Он поднял руки в знак примирения:
– Погоди, это ведь несправедливо.
– Еще как справедливо! Разве мы с тобой нуждаемся? Заработали достаточно, вполне можем позволить себе отдохнуть, насладиться жизнью. Но ты постоянно торчишь в студии, прилипнув к компьютеру, или болтаешься невесть где, общаешься с разными бедолагами и оттого сам впадаешь в депрессию. И меня заражаешь. Наш дом просто переполнен чужим несчастьем.
– Нет, несправедливо! Я делаю это не ради денег. Хочу помочь людям…
– Если желаешь помочь, Джон, – стань волонтером в благотворительном фонде. Запусти марафон, построй школу в какой-нибудь глухомани. Почему бы тебе не заняться чем-нибудь подобным?
– Я не могу.
– Не можешь? Ты не хочешь, потому что вся твоя жизнь крутится вокруг убийств.
– Эми, ты просто…
– Ничего я не «просто»! Я сыта по горло, Джон!
Она указала на книжные шкафы, забитые трудами по криминалистике. По столикам в беспорядке валялись блокноты, а двадцать с лишком экземпляров последней книги Джона были задвинуты в угол.
– Ты думаешь только о мертвых. Раньше такого не было! Куда ни глянь – убийства, убийства… А я жить хочу!
Эми подняла тяжелые на вид чемоданы – неужели уходит навсегда?
– Пожалуйста, останься! Давай поговорим.
– Время для разговоров прошло давным-давно. Пропусти меня.
Он не двинулся с места.
– Я думаю не только о работе, но и о тебе тоже. Причем все время, Эмс. Если бы ты только знала…
– Если даже и так, то выражается твоя забота довольно странно, – жестко ответила жена.
– Прошу тебя… Мы сможем все исправить. Я изменюсь. Сделаю что угодно…
– Джон, боюсь, измениться ты не сумеешь.
Последние ее слова прозвучали столь грустно, что он невольно сделал шаг в сторону и позволил Эми пройти к выходу.
– Я тебя люблю, – бросил вслед Джон.
– Извини, – ответила она, открыла дверь и вышла в ночь.
